Сибирские огни, 1927, № 2

измученный собственными воспоминаниями, пачка в кармане меня жгла Но пойти и положить деньги обратно я был бы не в силах. Это был угар, под но- гами у меня не стало земли... Голубев остановился у стола и полез в коробку,—она была пуста. Чу- патый, взглянув на него исподлобья, протянул свои папиросы. Голубев взял, постукал папиросу о ноготь и растерянно улыбнулся. — Тотчас после разговора с Апой о докладе я позвонил в гостиницу и заказал роскошный ужин. Бухгалтер —он сидит за тонкой перегородкой— вошел ко мне и молча положил пачку. Я сунул ее в карман, не считал, пожал ему руку... В кармане лежало и боа,—так оно было лег ко Дома я отказал- ся... есть... перловый суп... ведь мне предстояло... Она встретила меня у под'- езда гостиницы и холодно спросила, для чего я ее позвал. Тогда я высунул из кармана кончик меха, она ахнула и... Я не был пьяным, но я совсем не пом- ню этого вечера... Я., пожалуй... кончил. Вы, товарищи, напрасно потратили время. Было бы странно оставлять меня в партии. — Голубев чувствуе-т, как дышит мех из голубых песцов, и не чув- ствует, как дышит партия,—раздельно сказал Апа. — Запурхался, браток... из-за бабьг, эх, яэви-те!..—добавил Юзек, взволнованно натягивая свою красную шапку. — Вопрос об исключении из партии, повидимому, предрешен,—тихо сказал Ефремыч, глядя на Any.—Кто—за? Апа, запиши—единогласно. Амба. — Послушай, у него были паучьи усы, у генерала?—показала я Ефре мычу на портфель, который он сунул под мышку. — Да... — рассеянно ответил он,—паучьи усы... Голубев, ссутулясь, застегивал поддевку. Юзек смущенш? толокся око- ло него. — «Меня зовут А-ле-ксей»,—сказал Ефремыч, глядя в сторону Голу- бева.—Эх, то-ва-рищ Глеб. А мы, мы куда смотрели?! Человек летел вниз го- ловой..., а мы только кон-ста-тировали. Синяя поддевка мелькнула на пороге, ее тотчас загородила широкая спина Юзека. — Амба!—сказал Чупатый и вдруг торопливо полез в карманы, будто что-то потерял. У Бомбы пенснэ поползло с носа. — Завтра в 12 агитпропколлегия,—напомнил Апа, взглянув на меня из-под козырька кэпи. ... Луна только взошла, кровавый ее свет ударил нам в глаза. Мы вы- шли вдвоем, я и Бомба. Юзек и Голубев опередили нас. Они поравнялись с раскачивающимся фонарем, когда из тени вынырнула женщина. Голубев оста- новился, что-то ответил на ее быстрый вопрос и шагнул в сторону. Женщина от него не отставала. Мы видели, как он толкнул ее в грудь. Она отлетела к фонарю и, цепляясь за столб руками в белых перчатках, закричала исте- рически: — Что-о?! Что-о?! Голубев зашагал вперед, не обертываясь. Мы подошли к фонарю. — Як-куня-ваня,—сказал Юзек, стоявший над женщиной. Я увидела его огромные глаза, в них были гнев и страдание.