Сибирские огни, 1927, № 2

— ...грубая фальсификация баланса, или скрытие фактического резуль- тата, заключалось в том, что суммы, по видимости, растраченные, были списа- ны за счет непредвиденных расходов. Я также должен довести до сведения Райкома... Бумаги, поднятые мною с пола, упорно не вмещались в портфель, до того он был стар и растрепан. Я распахнула его шире, и тотчас, на нежной желтизне кожи, с обратной стороны, обозначалось крупно вытисненное* слово: — ГАНРЮ— Бумаг» просыпались из моих рук обратно на пол. Из зеленой пелены 1 дыма выглянули укоризненные глаза Ефремыча; они были синие, в длинных- девичьих ресницах,—всегда неожиданные на худом лице, жестоко изрытом! оспинами. — Ганрио... Ганрио...—вывела я на клочке бумаги, исписанном кри- выми строками моего конспекта. — Ганрио!—чуть не вслух выговорила я, поддаваясь какому-то стран- ному беспокойству. Конспёкт мой вдруг потерял стройность, слова перепута- лись. Я оторвала чистый уголок бумаги и, торопясь, написала Ефремычу: «Вычеркни из списка, говорить не буду. А кто это—Ганрио?». Ефре- мыч прочел за/писку, сморщил лоб, искусанный оспинами, и посмотрел на меня отсутствующими глазами'. Бомба вытер шею голубым платочком,—он заметно устал, размяк,— и перевернул страницу блокнота: — Недостача, по строго проверенным данным, выражается в сумме 6.351 рубль и 25 копеек, но... но... я также должен доложить, что предста- вленные бухгалтерией оправдательные документы, на сумму 3.593 рубля и 5 копеек, не могут быть признаны законными, или, по крайней мере, способ- ны возбудить серьезные сомнения, по тем причинам... — По каким причинам?—вскочил со стула взлохмаченный парень.— Чупатый—из Комсомольского Райкома. — Чего тянуть?—добавил он, снова садясь,—стул под ним резко скрипнул. — Я должен довести до сведения... — Говори, Бомба, скорее,—тихо перебил Ефремыч, — вопрос ясен. Сколько всего растрачено? Бомба завозился, блеснул стеклами пенснэ, спешно перелистал блокнот: — 6.351 рубль 25 копеек, плюс 3.593 рубля и 5 копеек, а всего —• 9.944 рубля и 30 копеек, по приблизительному подсчету. — А ты думаешь, что и больше? — Есть основания предполагать... — Так. У кого есть вопросы? Голубев не шевелился. Свет падал сверху, подчеркивая бледные залы- сины его лба и глубоко запавшие щеки. — Дело в том... товарищи...—сказал Ефремыч, явно затрудняясь в вы- боре слов:-—дело в том, что мы должны здесь... выявить причину растраты... и потом... мы не можем... не можем дешево отдавать... выбрасывать из пар- тии таких людей... как товарищ Глеб... В руках Голубева сломалась папироса, красный пепел просыпался ему на колени.