Сибирские огни, 1927, № 2

— Ты мне по-русски говори, что это за картошка такая. — Один Жень-Шень надо работай мой год. Здоровый, молодой будет. -Старик—молодой будет. — Лекарство, значит. Сколько стоит? — Один Жень-Шень тридцать червонца. — Ого! А тут их сколько. Лавочку-то скорее откроем. Молодец Хао- Чан—детишкам на молочишко оставил. (Стал считать Иван Бубликов корешки: один, два, три, четыре. — А как их употреблять? — Мало-мало ешь—шибко хороша, шибко хороша—танго.— Откусил, пожевал, выплюнул. — Мерзость китайская, не то петрушка, не то сельдерей. Пусть ки- таезы кушают, нам эта не подходяща пища. В красной бумаге была завернута коробочка из китайского серебра с вычеканенным драконом. Открыл коробку Иван Бубликов—на вате лежали ма- ленькие черные корешки. -— А это что? Дорого стоит? Опять какие-нибудь чай-вай-пель-чун. — О, нет. Это Цзун... цзун... мало-мало ешь—умирай... скоро умирай. — А дрыгать ногами будешь? У нас стрихнин, так ногами человек дры- гает, потом в тюрьму за отравление. — Цзун... умирай... Никто не знай—умирай. Спал и умирай. —Что же... дело...—Вот на тебе за твою простоту китайскую.— И от- ломил и дал Иван Бубликов ножку от корня Жень-Шень. Спасибо, шибко спасибо. -— Эту дрянь всю бы тебе отдал, если бы ума у тебя было побольше. Сказал бы, что ничего не стоит, я бы и выбросил.—На, сказал бы, Киан-Те-И, <>рась эту дрянь. А теперь... мы цену знаем. Необходимая эта вещь для ьзс китаезов. И скоро умер Сережа, заснул и не проснулся. Сделали доктора вскры- тие, пожимали плечами и не могли найти причину смерти. Прошло еще немного времени и также неожиданно умерла Нина. За- снула и не проснулась. Сделали доктора, вскрытие и не разгадали загадочной смерти... После похорон усмехнулся Иван Митрич и сказал: — Ну, и хитрый народ китаезы. Наука докторская—одна видимость Цзун—и нет человека. Вот тебе и цзун. А Арине говорил: — Ты, Арина, не убивайся, не плачь. Что—дети? Дело наживное. Других наживем, были бы червонцы. А ты посмотри, сколько червонцев. По сто руб- лей за эту одну картошку взял. Столько теперь у меня денег, с церабкоопом буду конкурировать. Начал подыскивать себе домишко Иван Митрич. Так, чтобы в центре города и чтобы магазинов церабкоопа поблизости не было... — Заведем это, значит, лавочку, товару будет полно. А ты не горюй— детей новых наживем. — Год прошел, а детей все нет. Люблю я ребят. Надо мне дитя, — Ничего, будет, не торопись, д е т—д е ло наживное. Ты смотри—и бо- рода моя поправилась, и вид степенный,—говорил Иван Митрич, рассматрИ; вая фотографию. „ •••—— — И не узнать ту что значит деньги-то... довоенные купцы. Вот оно