Сибирские огни, 1927, № 2

— Так, укос люцерны поражен листовым слоником на сорок процен- тов? А как грушевые пилильщики? Что? не лилшыцики, а капустная тля? Тля? Да, да, да. Тля! Бахчевая тля и розовые скворцы... В дубовой роще, что заменяет фрунзенцам городской парк, сажусь на скамейку рядом с пожилым человеком, курящим трубку. Человек смотрит на меня пристально и определяет: — Северянин. — Нетрудно догадаться,—отвечаю я.—А вы, судя по цвету 1вашей шеи, тут уж лет десять? — Зачем десять. Я в Средней Азии уже четверть века,—отвечает по- жилой человек.— И в этой дырке уже года четыре. Думал теперь податься к северу, но она застряла. «Она» оказывается железной дорогой. Старик—техник-строитель—рас- сказывает: — Строил с Краснозаводска на Ташкент. Строил с Арыси на Фрунзе. Теперь думал строить с Фрунзе на Алма-Ата или, как там, вообще на северо- восток. Но проклятый Кастек мешает, путает карты. — Инженеры,—свирепо говорит старый техник,—все рыщут и ищут. Ведут работы по обследованию профиля будущего пути. Геодоги бродят це- лыми партиями. Сначала проектировалось вести путь прямо через Кастек, но прямая дорога: Фрунзе—Алма-Аты едва ли возможна. Горы не сдаются че- ловеку. Предположим даже, что Кастек одолеют, пророют дорогие туннели, применят для крутого под'ема электрическую тягу. Но, что толку? Раз тряхнет—и все на смарку. Землетрясения тут часты! Техник выколачивает трубку, осведомляется, какой меня чорт занес в Джетысу, и неодобрительно крякнув уходит. Шутка ли, весь век свой ехал человек и строил, а тут вот Кастек стал поперек дороги и сиди во Фрунзе, жарься на солнце, трясись в малярии, жди... В то время, как в Семипалатинске как будто бы и забыли думать о по- стройке, здесь в Джетысу все же ведутся большие сравнительно подготови- тельные работы. Вдохновленный беседою с техником, я направляюсь в облплан пытать инженеров. Выслушав давно известные мне соображения насчет туркестанского хлопка, сибирского зерна и тому подобных заманчивых вещей, я спрашиваю: — Так, как же обстоит дело с постройкой? — Этот вопрос давно волнует умы азиатских окраин,—говорит ин- женер.—В план железнодорожного строительства это включено... изыска- ния ведутся, но... Но Кастек мешает. Возможно, что путь на Алма-Ата придется вести в обход, севернее. Существует и ряд других возможностей. Улыбаясь, обл- планцы делятся со мною чьим-то чрезвычайно смелым проектом вести путь на север от станции Меркэ, что стоит на семиреченской дороге, западнее Фрунзе, прямо через степь к юго-западному побережью Балхаша. Через Балхаш пароходная переправа. А там, с северо-восточного берега—железно- дорожный путь продолжается на Сергиополь и затем на Семипалатинск. Пароходство на Балхаше! Пьянящая романтика этого проекта за- ставляет и меня и облпланцев блаженно улыбаться. — Тогда, правда, остается в стороне Алма-Ата,—вставляет кто-то. Мы смотрим на карту и милостиво решаем: