Сибирские огни, 1927, № 2

TA, N ГЕД БУТДЕ ДОАРОГ I Заметки о Семипалатинске. И. Бурков. Когда нужно узнать город, как Птичьи Горы, опьяняющий шумом л хаосом построек, и в вашем распоряжении три дня, не будьте смешны, как очарованный странник. Представьте, что вы—отряд, что вы берете улицу за улицей, переулок за переулком, изнемогая под тяжестью битвы. У вас должен быть штаб (центральная система всякого боя)—записная книжка с прицелами в улицы и время, где даты и стратегические пункты, с которых вы обстреляете город, найдя новые разветвления, по-новому раз- росшихся фактов. ^ Но в провинции это вам не понадобится—вы будете в положении Дария, высадившегося на берегах Скифии. Семипалатинск не Птичьи Горы—Москва, он правильно обростал слоями лыли всех времен. Вы будете археологом, случайно попавшим в солнечную широкую равнину, где курганы стали обыденностью, и кость давнишней эры, высунув- шаяся из песка, тронутая лишь любопытством теплых дождей, археологом, расспрашивающим детей—«Где дом Федора Михайловича Достоевского», так как этот город, в котором он жил 5 лет. Земля, по которой ходил писатель,—пропитанный солнцем песок. Ша- гая, я искал той стороны горизонта, где дорога в Кузнецк, куда уезжал он, чтобы обручиться с женщиной. Он, конечно, тогда не спал, охваченный та- кой потом неудавшейся любовью, и млечный путь и каждая травинка • дела- ли поправки в его становившееся миросозерцание. В городе много каменных домов и мечетей. Когда на закате раздаются возгласы: «Правоверные, на молитву! На молитву, правоверные!», то эти крики (перевод мой) звучат вибрирующей, напряженной страстностью, пере- ходящей в раскаты угрозы. А правоверные киргизы идут с портфелями, поют песни, возвращаясь под ружьем, и только люди в чалмах опускают головы в ладони и будто вслу- шиваются. А иные простираются по земле, приникая к ней так, будто она на время становится индуктирующей плоскостью. В деревнях Семипалатинск называют Семипалатным. Все вывески уч- реждений этого города написаны на языках двух народов. В Казакиздате есть книги и газеты, читаемые по-киргизски и по-татарски.