Сибирские огни, 1926, № 3

ками, одеждой, обувью. Очередная и групповая беготня з а почтой в село Во- робьевское была тщ етна: никто ничего не посылал. Ограничивались новостя­ ми о житье ссыльных в других пунктах, чтением газет, посылаемых в боль­ шом количестве из России и Иркутска. После, к зиме, к а к плохой проводник холода, г азе та великолепно заменяла портянки: — Клад,— радовались огарки. В «большом» волостном селе Воробьевском дворов 40-45 (оно же Ка- рапчанская волость, Киренского уезда), в 20 верстах о т Банщиковой, ссыль­ ных насчитывалось человек 35-40. З а период 1909-1914 г. вспоминаю немно­ гих по Воробьевску: Маштаков, Кушнаренко, Нагих, Колко, Н. Н. Ром, Ель- кин, Голубков, Г. Хохлов, Розенблат, Туркевич, Щукин, Зовадский, Е. Преоб­ раженский, Гутидзе, Мороз, Родзиковский, А. Галкин, Гинсбург, Самсонов, Дворазашвили, Чекулаев, Чеботарь, Кондаков, Баташов, Лебединский... Количество э т о р езко колебалось. Сюда приходили и з дальних дереву­ шек, выгнанные безработицей. Воробьевцы бежали в поисках работы к торго­ вому центру Нижнеилимску, пробирались на Ленские прииска, изредка беж а­ ли; то приходила новая партия, т а кж е поступала под надзор урядника и рас­ пределялась вниз и вверх по реке. Меньшая часть ссыльных перебивалась вре­ менной самостоятельной работой: столярничали, кузнечили, шорничали. Живя внутренне-обособленными группками, по-двое, по-трое и больше, межевались по роду работ, старым знакомствам , связям. Партийной розни не чувствова­ лось— все уживались, поскольку были бли зки по положению, профессии, лич­ ным симпатиям и т. д. В редких случаях прибегали к батр ачеству у крестьянина— самое т яж е ­ лое, что можно себе представить. Оно было страшно не тяжелой работой только и не тем, что батр ак работал з а один хлеб и носил обноски. Кривля­ ние хозяина перед «христовым работничком», высокомерное отношение, гра­ ничащее нередко с издевательством,— доводило даже обтерпевшихся до бело­ го каления. — Ну-ко, паря, прокоти нас побойчее... Не «меня», а «нас». Но э т а туп ая заносчивость при должном отпоре слетала с хозяина, который вдруг делался неузнаваемым: заискивал, хвалил, величал по имени, отчеству и доказывал, что лучше его р аб отнич ка нигде не сыщешь. Семинарист Кондаков Павел, ч астенько ходивший по работникам, однажды уставший после работы, на требование «проко тить» в бешенстве бросился с кулаками на хозяина. — Да ты чо, Павел Семенович, р а я худо чо доспел тебе?.. Да, золотой, христовый ты мой!.. Не-мастеровые и часть интеллигенции, принужденные х о т ь что-нибудь да р аботать, производили чистки земли под пашню— корчевание пней, к ор ­ ней, стаскивание колодника и валежа в кучи и сжигание. Р а б о т а э т а сни­ мала с поселенцев последнюю одежду, обувь, а взамен давала хлеб, «яблоки». Художник Гинсбург, перевысланный и з Нижнеилимской волости в на­ к азани е з а о т к а з написать пор трет пристава, напрасно старался подработать на чистке. Чистка поддавалась только физически сильным поселенцам.