Сибирские огни, 1926, № 3

Алексей Викторович был совсем разбитым, точно больным или муторно опьяневшим. Застыл з а столом с головой, опущенной на костлявые руки. Когда все ушли, он суетливо, дряхло заметался по комнате, воя и ломая руки. Кусочек сахара, э т о т кусочек сахара, который т а к жадно молил Петя! Он чувствовал его в своем кармане, горячим, колким, мучительным. — Грех! Господи! Я забыл твои слова:— «мне отмщение и а з воздам». Забыл. Грех, грех, великий грех!. Что делать?— плакал он, ломая руки. Почему он не дал? Почему? Т ак больно! Если бы Петя воскрес, на одну минуту воскрес, чтобы с ’есть э т о т кусочек сахара. Пусть потом уми­ рает, пусть, но чтобы не было на душе этого греха. — Господи, господи, воскреси его, на одну минуту, на одну секунду! Он кусал руки, выл, хныкал, упал на колени, исступлено бил лбом поклоны. — Господи, господи! И встал, поднял руки. — Господи, я искуплю свой грех,— даю обет тебе, что всю жизнь, пока не призовешь ты меня, не буду есть сахара. И лицо у него оживилось. Он стал спокойнее ходить по комнате, стараясь не смотреть на трупик, и вдруг, что-то вспомнив, шагнул к Таниной постели, торопливо перерыл ее и извлек из-под матраца стеклянную капсулю с красными таблетками. Вы­ сыпал их на трясущуюся ладонь и увидел, что одна та б л е тк а мелко трус­ ливо обкусана. Он выбросил их, и ему опять стало жутко. Подошел к окну, взял бутылку коньяку, повертел в руках, затрясся и торопливо, жадно выпил чашку з а чашкой, до последней капли. Когда Таня вернулась домой, отец лежал на полу в рвоте, отрывисто храпел. Через два дня хоронили Петю. Коля с Таней везли гробик на мусорной тачке. Т ач ку дал Степан Иванович по распоряжению генеральши. З а фобом ковылял отец с опущенной головой. А за ним ехала на извозчике сама гене­ ральша и любовалась своим поступком. Но на половине дороги она вспом­ нила: ведь она обещала в это время быты у полковника Благовского. Какая же у нее куриная память! Благовский достал очень интересные египетские карты и обещал погадать ей. Полковник вообще хороший хиромант, он на прошлой неделе по линиям «расчетэ» предсказал ей, что она проживет до 33 лет. Нине Петровне это очень польстило,— ведь ей уж е 37. Она ткнула и звозчика в спину ручкой зонтика. — Поезжай назад. И послала воздушный поцелуй похоронной процессии. На Смоленском кладбище маленький гробик опустили в могилу и он, подрожав на веревках, бултыхнулся в воду. О т Благовского Нина Петровна возвращалась почти на рассвете. Она осталась бы у него до утра, но к нему нагрянули с обыском чекисты. Они х о ­ тели за бр а ть и ее, растрепанную, дрожащую в одеяле на кресле, но Благов- ской сказал, что она проститутка, что он подобрал ее на улице. Чекисты по­ верили, отпустили. Теперь шла пешком , спотыкаясь на выбоинах и замирая о т страха. З а несколько кварталов о т дома и з жу ткой тьмы переулка вышли четыре ободранные собаки и, поджав хвосты, с вытянутыми мордами пошли з а генеральшей.