Сибирские огни, 1926, № 3

День 3-й. Утром, проснувшись, Таня сладко потянулась: сейчас она будет есть хлеб, на языке долго будет кисло-пряный вкус ржанины, в желудке ласковое тепло пищи. Она уверенно засунула руку под подушку и испугалась: там... не было хлеба... да, не было. Она не хотел а верить этому, несколько раз тр е­ вожно ошарила постель. Но э т о так, т а к— хлеба нет. Она накинулась на Колю, обыскала его, и, когда ничего не нашла, он со слезами остервенело набросился на нее и они, вцепившись друг в друга, катались по полу, кусаясь и царапаясь. Отец разнимал их, трясся в бессиль­ ном плаче. — Господи, господи... Тогда маленький Петя сказал: — Таня, я взял твой хлеб, вот он,— и вынул кусок хлеба из лохмотьев своей постели.— Я не хочу,— сказал он совсем слабым голосом. — Ах, ты, щенок?! И, выпустив Колю, Таня набросилась на Петю. Била его мокрым, гряз­ ным полотенцем, озверело, по чем попало. Он не защищался, только ежил­ ся и слабо стонал. Отец тянул Таню в сторону, хватал з а руки, плакал. Она размахнулась и ударила отца. Таня устала бигь, отошла позеленевшая, задыхающаяся, с расширенны­ ми глазами, села на табурет, держа руку у сердца, приводя в порядок дыхание. Алексею Викторовичу пора было итти в магазин на работу, он боялся опоздать и боялся, что без него дети опять будут драться и кусаться. Он ра- строенно, тревожно осматривался, медленно одеваясь. Петя лежал на спине и серьезно, спокойно смотрел в потолок. Потом сказал: — Прошлый р а з тож е я взял у тебя хлеб. Ты его спрятала на шкаф, я по­ ставил табуретку на стол и достал. — Подкидыш, змееныш!— истерично закричал Коля.— А говорили на меня, говорили на меня. Йя тьтеббя... Он кинулся к Пете, но отец удержал его, встал у Петиной постели. Петя повернул к нему чистые спокойные глаза. — И деньги, папа, я взял у тебя... тогда,— помнишь? — Ты?— удивился отец. Он ничего не понимал,' он был расстроен и не мог, не умел сердиться. Он так устал о т эти х ссор. — Да, я,— ответил Петя и опять уставился глазами в потолок.— Я их Спрятал под сундук, когда вы там уже поискали и не нашли. — Ах, во-от он...— злорадно выкрикнул Петя. — Вор, подкидыш,— ск азал а Таня сквозь губы,— а сам искал, притво­ рялся. У Алексея Викторовича лицо стало совсем расстроенным и жалким, щеки еще больше обвисли. Он ничего не понимал. Зачем, почему Петя гово­ рит об этом? И что ему нужно делать, что говорить? Он ч то-то должен сде­ лать, что-то ск азать. Но все заглушалось тревогой, что он опоздает в магазин. Он беспокойно озирался и увидел на полу у Таниной кровати стеклянную кАпсулю с красными таблетками. Он поднял ее, у него лицо передернулось страхом. — Это...сулема...— ск азал испуганно. Но Таня метнулась к нему и вырвала таблетки из рук.