Сибирские огни, 1926, № 3

Может быть, от этого та к а я пустота в душе? Может, о т этого все не­ взгоды? Бережно вынул, достал из печки потухший уголек и долго, осторожно оттирал ржавчину, чтобы не стереть распятие. Вдернул ленточку и, перекре­ стившись, глядя в зеркало, надел. — Не хорошо, Ксенофонт Лукич, бога отцов твоих забывать,— вмешал­ ся собеседник.— Ты думаешь, отчего у тебя в нутрях ветер свистит? Дыра ж, милый мой!.. Дыра!.. Ск вози т там и только. Негде зацепиться вере, негде рас­ цветать надеждам. Все летит насквозь. Понял?.. Нет уж, Ксенофонт Лукич, живи-ка ты в вере отцовской, лучше будет. Без веры человек што пусто­ цвет— нет в нем силы, и век его короток. «Яко тр а та в огне будете иссох­ ши»— говорится в песнопениях,— а «святым духом всяка душа живится и чи­ стотою облекается»... Не заметил о т радости Ксенофонт Лукич, что за ним по полу волочат­ ся штаны. — Картина!— крикнул он, глядя в серые выпученные глаза собеседника. А т о т с упреком сказал: — А ты садись, да пришей... На службу-то можешь и не ходить, не ве­ лики убытки совецкой власти... А без пуговицы все же не хорошо... До обеда провозился Ксенофонт Лукич с уборкой комнаты. Печка давно истопилась: тепло, хорошо, а ж р ать хочется. В кошельке есть немного денег. Оделся и вышел. На улице встретил зн а ­ комого мужика— с дровами приехал. — Здравствуй, товарищ Кочуров!... Мужик остановил пеганку и головой покрутил. — А-яй!... и не хорошо же так-ту человека ни с тово, ни с сево обзы ­ вать... Што, скажем, я тебе за товарищ?.. Унижение, можно ск азать , с вашей стороны перед нами.— Под лохматой шапкой, в высоком воротнике яги рас­ плылась улыбка.— Ну, здорово!.. Далече пошагали, Ксенофонт Лукич?.. Дель­ це у меня к вам есть. Слово за слово, а там подвернули к квартире Ксенофонта Лукича и принялись дрова в комнату таскать. Ксенофонт Лукич поспешно, точно ворованные, носил охапку за охап ­ кой и на ходу, говорил мужику: — Ты, Степан Митрич, гляди, к ак живем? Р азве э т о жи знь? Мужик вздыхал. — Однако, паря, при царе, гляди-ка, лучше жили?.. — Сквозь землю провалиться— лучше жили!.. При моих-то способно­ стях, да я бы теперь...— соврал Ксенофонт Лукич про свои способности,— я бы теперь барнном жил... А то, сознаюсь по совести,— и, снизив голос, со общил,— к ак на духу сознаюсь: сегодня дровишек украл, штоб печку исто­ пить... Муж и к'качнул головой. — Вон оно к а к о дело... Однако, добра не будет... Последнюю охапку нес Ксенофонт Лукич, а мужик бережно втащил мешок. — Самоварчик бы таперь... Уж как а жись, ежли самовара нету... Эт се равно, ш т о б е з бабы... Худая ваша жистуха... Но чо ж, давай хошь т а к пожу ем. Я дома-то не завтракал...