Сибирские огни, 1926, № 3

Но он знал, куда шел. Скоро беспорядочные заросли тайги остались по­ зади, затем пошел молодой ельник, потом снежная гладь луга или озера. И, наконец, издали, за зубчатой изгородью леса зазвучали отчетливые и звон­ кие в морозном воздухе звуки: собачий лай. Позже, когда Дыдырца-тунгус обогрелся у своих друзей в маленькой т а ­ ежной деревеньке, когда в жарко натопленной избе иссякли все обычные во­ просы: об оленях, о здоровш , о запоздалом выходе белки и о спугнутых, ви­ димо, волками лосях,— он рассказал крестьянам, друзьям своим, о том, что видел. Мужики внимательно расспросили Дыдырцу-тунгуса об этих неизве­ стных людях, которые идут, минуя жилища, уклоняясь от проторенных до­ рог, куда-то на север. Мужики долго толковали между собой о слышанном. Они задумались. Зашевелились у них к аки е-то мысли. И они унесли их поздно ночью в свои избы, и там долго ворочались на лежанках, на полатях: не было сна— и вертелись все обрывки, пока еще неуловимые и смутные обрывки р е­ шений. На утро Дыдырца-тунгус простился со своими друзьями и ушел к сво­ ему стойбищу. В стороне оставался ясный, широкий след. И когда Дыдырца пересекал его, он видел, что к тяжелым, взрыхлившим снег, следам широких валенок прибавились свежие знаки: волчьи следы. Дыдырца поглядел на них, покрутил головой и пошел своей дорогой: Дыдырца-тунгус не охотился на волков. Дыдырце-тунгусу нечего было делать там, куда шли неизвестные люди. А из маленькой таежной деревеньки на следующий день, рано утром, еще не зарилось, вышли крадучись охотники. Выходили они из своих изб. оглядываясь, и исчезали в предутренней мгле. И не видели друг друга. И тогда к волчьим следам прибавились новые— легкие, уверенные о х о т ­ ничьи. 12. Быстрый х о д . Взвиться бы птиией и из-под облаков поглядеть вниз и увидеть: в серд­ це тайги, попирая зимнюю белую рухляды ее, идут усталые, хмурые путники. Их пятеро; они вытянулись гуськом и пылит снег из-под разбухшей тяжелой пх обуви. З а ними по пятам, трусливо прячась, голодный и злой, бредет волк, дальше еще, еще. И догоняя их всех— и этих усталых и хмурых путников, и эти х стерегущих, жадных волков, идут, не зная один о другом, охотники, один, другой, еще и еще... Взвиться бы птицей и сверху громко рассмеяться!.. Шли в таком порядке: впереди Степанов, за ним хорунжий, потом полковник и уж сзади всех оба прапорщика. Степанов уверенно вел всю партию куда-то по-бездорожью. Он умел ориентироваться в бескрайной тайге, видимо, з н а л некоторые ее тайны и прокладывал путь по рыхлому глубокому снегу, не оглядываясь и не р а з ­ думывая. Сильный и ловкий, он иногда уходит вперед и только хорунжий поспе­ вал з а ним, ступая по его глубокому, четкому следу. Но прихрамывающий и задыхающийся полковник отставал от них; а вместе с ним, задержанные его медленным шагом, отставали и оба прапорщика. И, теряя порою из виду этих отставших, хорунжий останавливался, и легким, но настойчивым окриком останавливал Степанова— и они дожидались полковника с его спутниками.