Сибирские огни, 1926, № 3

Наперерез генералу, пешеходом, с отрядом мужиков и дезертиров про­ бирался Филин. Прижимался Филин ухом к земле и показывал балкой вперед: «^Хорошо, звериное ухо!». Вышли на дорогу и залегли коридором по обе стороны дороги. Енька шпиговал мужиков, Федька наставлял дезертиров: — Стрелять не надо, а т а к с той и с другой стороны и р-разом... Генерал крутил шею, боялся. Генералу казалось, что с неба каплет рас­ каленная смола, заливает ему глаза, и он не видит... Потом дорога вильнула вправо, перебежала влево, скочила через овраг, осеклиоы, потерялась. А люди дышали тяжело и громоздко. Генеральские глаза и бородка воткнулись куда- то в бор, вошли в мягкую жижу, и генерал вырывал голову и не мог вырвать. Душила генерала смола с земли, с неба, с сосен. Кони не успели взвиться на дыбы, к ак кто-то могучий хватил за поводья, остановил... и смола з а т о п и т людей, тех, которые ехали по молчаливому бору в высоких бараньих шапках, и у ко торых во весь лоб был череп адамовой головы с двумя перекрещенными КО СТЯМ И . i Утром закачался бор, запел, ожил... Фургоны, тарантасы, фаэтоны, теле­ ги— мчались по узенькой дорожке. Впереди, на высоком сухопаром жеребце ехал тяжелый, с волосами болотной осоки, Филин. 11 . Кабановские молодухи, кабановское девье опорожнили сыром пахучие вымена коров. Коров заперли в загоны, подойники развесили по колам, а мо­ локо унесли в погреба на лед. Солнце за деревнею собирало крылья и вот-вот могло опуститься, сесть и его не будет. На улице размахивали подолами молодухи и девки и перелетали о т одной к другой, о т пятой к десятой. Потом бубнило жестяное ведро с пе­ реборами, с переливами, и Акулька в бабьем кругу наяривала вприсядку. Ан­ буш Иван стоял, смотрел, тряс бороденкой и, когда Акулька под’ухнула, Ан­ буш пустился гоже вприсядку. И молодухи и девки заливались вечерним ти ­ хим смехом. Солнце собрало крылья и вот-вот кувыркнется вниз,— тогда и девкам и бабам черед итти спать: пока же гремело ведро и наяривали ноги вприсядку. Когда отплясали, Акулька шлепнула Анбуша в плешину: — Идем спать со мной! Хохотали девки, хохотал Анбуш, и в глазах девок и баб было тоскливое: не с кем спать. На шум, на гомон приплелся Фаддей Савелыч и, покачав головой, ска­ зал: — Задарма у баб соки льются. Акулька— на что баба храбрая, а на глазах ее было тоскливое: — Мужиков нет— спать не с кем. Солнце спряталось, пора и бабам,— Фаддей Савелыч вытянул шею: — Мужики-то не так далеко, чтоб баб своих помнили, послать им там чего-нибудь. Заголосили девки и бабы: — Правду, правду! Анбуш распрямил колени: — Я повезу, я к мужикам поеду, завтр а я и поеду.