Сибирские огни, 1926, № 3

го Махова. Если бы только половина того, что мне пишутъ, была правда, то и это было бы ужасно, но повидимому, все правда. Этотъ мерзавецъ билъ Махова каблуками и даже, запи­ хивая пальцы, раздиралъ ротъ. Я, разумеется, постараюсь, чтобы эта истор1я получи­ ла, по возможности, огласку, но важно еще, чтобы на месте защитить Махова отъ этого зверя и чтобы онъ нашолъ также защиту на суде. По этому поводу и обращаюсь къ вамь съ следующей просьбой: Въ Красноярске есть мне знакомый по Нижнему прис. поверенный ЯетръИв. Кусковъ.затЪмъ тамъ жеживетъ еще другой адвокатъ Александръ Петровичъ Шнейдеръ, съ сестрой которого я знакомъпо Петербургу. Она какъ то говорила мне, что онъ готовъ быль бы оказать защиту въ аналогичном! деле. Если вы знакомы съ обоими или съ однимъ, то не обрати­ тесь ли къ нимъ, в интересахъ этого дела. Я уверенъ. что оба не откажутся, а вамь виднее, кому изъ нихъ удобнее взять на себя ведете дела. Кажется было бы удобнее, если бы заинтересовать Шнейдера. Онъ человекъ непричастный къ под- надзорности и со связями. Неужели это воптщее насил1е останется ненаказан- нымъ и этотъ зверь будетъ проделывать тоже и далее. Маховъ уже подалъ жалобу. Вопросъ теперь въ том. чтобы онъ обратился къ адвокату и получилъ соглас1е Пожалуйста, сообщите мне, что из этого выйдетъ и вообще какъ идетъ это дело? Мы теперь живемъ въ Полтаве и съ нами матушка, кото­ рая присоединяетъ свои поклоны къ нашимъ. Отъ души жму вашу руку и желаю всего хорошего. Всемъ вашим!, тоже приветъ, въ томъ числе маленьким!, конкобежцамъ. Вашъ Вл. Короленко. t'.iOl 3/Х Полтава Александровская ул. д. Старицкаго. Мои девочки получили письма отъ Лели и отвечают ей особо. Я ошибся:Маховъ теперь не въ тюрьме, а въ с. Ужурском ь. Значитъ ему просто можно написать о томъ, къ кому онъ можетъ обратиться и кто согласится вести его дело». К этому письму В. Г. прибавлять нечего. Оно так для него характерно и так прекрасно рисует его чуткую душу. Я, конечно, вероятно, сделал тогда все, о чем он просил, тем более, что и Кусков и Шнейдер были моими знакомыми, но сейчас совершенно не помню этого дела и чем оно окончилось. В 1905 г. я был в Петербурге и виделся с В. Г., но о Махове мы ничего не говорили и, очевидно, тогда это дело его уже не интересовало. По поводу замечания в конце письма: «также маленькимъ конкобежцамъ» скажу несколько слов. В 1847 г. зимой я с семьей жил в Петербурге недалеко от квартиры Коро­ ленко. Он тогда жил на Знаменской, около Греческой церкви, в особом деревянном особняке. Сзади через улицу был довольно большой пруд, засыпанный, кажется, теперь, и на этом пруду устраивался всегда каток. В. Г. был хорошим и ярым конь­ кобежцем и любил этот спорт. Ежедневно, если позволяла погода, он со своими девочками ходил на этот каток кататься и предложил моим дочерям—одногодкам с его детьми, ходить совместно и учить их бегать на коньках. Вот эту зиму они совместно с Короленками упражнялись в этом спорте, и В. Г. был их учителем. ю»