Сибирские огни, 1922, № 1

.Лохматый студент" являлся склеивающим элементом редкого амурского студенчества. Студенческие вечера не обходились без самого горячего участия ф. И., писавшего всю программу включительно до календарных мадригалов: „А если любишь—так ли, сяк-ли, Но на ступенческом спектакле, Весьма обязана ты быть". Помню один из таких вечеров, когда Ф. И., декламируя модные футури- стические стихи, спустился из заоблачных высот в карзине на сцену. Его фигу- ра с шапкой вздыбившихся волос, в странном костюме, самое участие автора вечера, „лохматого студента", столь знакомого собравшейся публике—все это встречалось раскатами здорового мололсго смеха. Мне не пришлась видеть Ф. И. в последний год его жизни, я потерял его из виду в конце 1916 года. Слышал, что во время мартовской революции он страшно обрушился на обывателя каскадом больно бьюших .маленьких фель- етонов". Обывательская „беспартийность" дала ему новый псевдгним—„Дятел беспартийный", под которым он и выступал, кажется, до конца жизни. Когда мне случайно попал посвященный ему друзьями сборник „Чайка", только тогда мысль связала несуразную, угрямую фигуру „лохматого студента" с символом чайки. Революция не только создает, но и ломает... Чайка не выдержала бури. Ее сломала революция. .Дятел беспартийный" умер. Он потерял способность смеяться—значилось в оставленной им записке. Ф. И. застрелил из ружья дочурку, затем жену, „Максимку*—собаку, ста- рого друга по ссылке, и произвел последний выстрел себе в рот. Смерть всех четырех была моментальная. — „Прощайте. Уходим от вас честными и чистыми: на наших руках нет крови"... И для меня загадкой остается это кошмарное убийство и самоубийство. Нашей обязанностью является собирание всего того, что дал покойный. Надо собрать воедино все, начиная с его мелких творений и кончая более крупными: пьесой „Изгнанники", повестью „Дочь шамана", очерком „Из детства Ивана Грязнова", поэмой „Очарованный леший" и рядом незаконченных произ- ведений. В них много сырого, необработанного—но вместе с тем такая груда великолепных образов, сочных выражений, такое богатство языка, что оставить это затерянным нельзя. И особенную тщательность в подборе надо проявить к е го лирике, самому небольшому по об'ему из всего того, что он дал, но самому ценному и богатому по существу. Мы не знаем, что победило бы в нем—сатира или лирика, но образ сломанной бурей чайки заставляет думать, что победил бы поаг... Сохраните^поэта! П. БАСОВ.