Сибирские огни, 1922, № 1

другое: „Мы все розьмем, мы все познаем"... есть уже образцы подлинного пролетарского искусства, ибо они полны в своем содержание пролетарской идеологии. % v Уже Богданов указал, и правильно в своей книге „Искусство и рабочий класс", что для искусства не достаточно одной идеологии, а нужна еще психо- логия, живые образы и более широкий захват и глубина. И это утверждение Кириллоза: „ао имя нашего завтра —сожжем Рафаэля, разрушим музеи, растопчем исчусства цзеты" мал© того, что подражание архи- буржуазным поэтам, сбрасывающим до Кириллова Пушнина и Гоголя с корабля современности, мало того, что в нем одна голая публицистика, в нем, говорит Богданов: „автор, отдаваясь потоку своего чувства, забыл о социальной ор- ганизующей роли искусства".—Это символ в духе солдата, а не рабочего" (№ 3. „Пролетарская Культура"). Конечно, не место здесь анализировать подробно эти и все остальные, так называемые прэле1арские стихи, но во всех них подражательная форма—у Ки- риллова—Северянину, Герасимова—Блоку, только здесь вместо .Прекрасной дамы" фигурирует „Монна Лиза". Пролетариат еще не цал поэта своей эпохи. Поэты, вышедшие из крестьян Клюев, э Есенин в первую пору своего творчества, Орешин, Клычков, сибир- ский по т Ерэшин гораздо больше дали поэзии, и ретивый народник, пожалуй, мог-бы заговорить о крестьянском искусстве, но это была бы та же ошибка. Сила поэтов в народных, просто человеческих образах, так сила Есенина в поэме „Марфа-Посадница" рождается потому, что он сумел революцию соединить с древне-русскими мотивами—с Новгородской Марфой Посадницей. И вот этой широты, этой образности, этого всеоб'емлющего синтеза, о кото- ром мы говорили при опредалении искусства в силу узкопонятых цепей, нет у большинства специалистов пролетарской поэзии. Они и их слишком усердные идеологи, подобно Керженцеву, который пытался одергивать Луначарского в его творчестве, так же постоянно одергивают себя и других, как Горьковская толпа Сеньку за штанишки и твердят: „Ну? ft теперь что? Как он ее?" Этим они ограничивают круг впечатлений поэтов, суживая содержание их произведений. Ложная точка зрения, присущая лишь моменту „самой драки", а не искусству. Не эти цели сгав.гг себе пролетариат в своем внутреннем воспитании. Цель пролетариата не сменить кого-либо на троне, его цель—создание внеклассового общества, прюгивоположного до сих пор всем бывшим формам его. Поэтому искусство пролетарской эпохи должно поставить цели расширения своих образов до общечеловеческих, сверхклассовых, планетарных, как любит говорить М. Горький. Так понятно было негодование Ленина на одном из Всероссийских с'ездов транспортных рабочих 1921 года против плаката: „Царству рабочих и крестьян не будет конца". Непонимание основной идеи пролетарской революции, откры- вающей двери ко всечеловеческому обществу. Это непонимание, благодаря специфическому существу искусства, в этой области особенно пагубно и близо- руко. Поэт современности, поэт грядущей эпохи должен обрести новые общече- ловеческие, еще непознанные ценности. Перед ним грандиозная задача раздви- нуть мир шире, обнажить его глубже, чем он показан Шекспиром, Гете, Тол- стым, Уот Уйтмэном. Он, поэт грядущей^ эпохи, должен достать из своих глубин, из глубин клас- са, те ценности, которые являются нетленными в веках, создать картины, музы- ку, слово, которые бы чаровали и неотразимо влекли нас к будущему. Сужение этих целей дает лишь показательство недостаточной мощи и зре- лости того или инсго класса, является свидетельством его духовной бедности. Не так трудно, но крайне необходимо, привести для иллюстрации этого по- ложения историческую параллель. $