Горница, 1998, № 2

Владимир Раманов МЕЖДУ ПРОШЛЫМ И БУДУЩИМ " Э т о было давно. с тр аш н о давно. Н о т а к ли у ж давно, если все э т о было на моей п а м я т и . " М.П.Кубышкнн. В редакции болотнинской районной газеты ко мне подошел рабочего вида человек, высо­ кий, чуть-чуть сутуловатый, жилистый, в ситцевой клет­ чатой рубашке и просто, протянув мне руку, сказал: — Кубышкин. С тех пор у нас было много интересных встреч. Сами собой возникли доверительно-близкие отно­ шения. Несмотря на разницу в возрасте, мы каса­ лись разных тем: от бытовых, личных, до литератур­ ных, творческих. А иногда, как написал поэт, вели “тары-бары, растабары, — растабаривать готов про пожары да базары до двенадцати часов." В ту пору у Михаила Павловича были изданы две книги: “Кисельные берега” (1961г.) и “Черная смородина” (1963г.) И з рассказов Кубышкина было видно, что литературная судьба его не баловала. Не баловала его с детства и жизнь: “ ...Что ж, голодное, босое, Хоть какое — все равно Детство — время золотое, Чище золота оно!" В биографических справках об авторе я не встре­ тил ни слова о репрессиях. Однако писатель мне рассказывал, что в красноярской тайге он был не по своей воле. Там Кубышкин, кстати, и сочинил поэму о Сталине, отрывки из которой мне читал. На мой вопрос относительно ее публикации ко­ ротко ответил: “Мое отношение к ней изменилось". О своем тяжелом времени писатель говорил весьма неохотно. Осторожно, тонко раскрывал он эту тему и в своем творчестве: “Не спится. Подвожу итоги И вспоминаю разные Дороги, длинные дороги. Т о пыльные, то грязные — В песке, в болоте и в снегу, Прямые и окольные, Все н припомнить не могу Н е в о л ьны е и вольные." В другом стихотворении — “Дорога” — поэт еще точнее показывает свое отношение к грубой и неумной силе: "... Дороги не было железной. Дорога эта в некий ад Вела несломленных и сильных. Здесь проходили, говорят. Этапы каторжных и ссыльных. Они прошли, не покорясь И грубой , и неумной силе. Какие думы в эту грязь, Какую боль они вместили?..” А думы и боль поэт-прозаик мог найти везде. — Пойдем, Володя, — сказал он однажды. — Пойдем туда, где наше прошлое и будущее. И , за ­ ложив руки за спину, зашагал размеренным своим шагом. Ходоком Михаил Павлович был хорошим, и мне нелегко было идти с ним вровень. Привел он меня на кладбище на ст. Чебула. Мы часа два ходили погостом. Я молчал, только теперь поняв смысл сказанных Кубышкиным слов. А он оста­ навливался у могильных холмиков, крестов, памят­ ников и тихо говорил, как будто бы с самим собой: — Могила матери... Могила отца... Молодой человек... пожить не успел... Девочка... еще и рас­ цвести не успела, любви не узнала, материнства... А позднее в своем доме в Болотном он читал мне поэму о кладбище, в котором я узнал тот самый погост. В печати из прочитанного мне встретилось лишь: "... Я тем доволен, что с собою Я ничего не унесу. Останется изба с трубою, Останутся пеньки в лесу... Все в мире будет так, как было, И не темней, и не светлей, И будет новая могила Могилой только лишь моей...”