Горница, 1998, № 2

нец, в полугоре и совсем не было. Перевалив гор­ ный хребет, путники спустились в широкую долину и подошли к речке, имеющей не более семи сажен в ширину. Через речку эту в летнее время могли куры бродить, а теперь она, по выражению Луки, “дурела”: с шумом и ревом быстро неслась по каменному дну, подхватывала с низменных берегов свалившиеся де­ ревья, несла их, сбирала в узких местах в кучи-нано- сы, разбивала опять эти наносы и несла дальше... Перебраться через речку вброд было немыслимо. — Надо строить переход, — сказал Лука. — Пойдем по берегу искать большое дерево. Пошли по берегу, нашли у самой воды толстый кедр, посмотрели на него — хватит через речку, и принялись рубить в два топора. Через два часа кедр был подрублен, наклонился на речку, заскрипел, за ­ шумел и рухнул срединой на воду, а вершиной на землю, на противоположный берег, так сильно, что вершина надломилась. — Сдержит меня, сдержит и тебя, — прогово­ рил Лука и стал осторожно перебираться по дере­ ву вперед боком, держась за сучья. Вода напирала на нижние ветви кедра и сильно трясла его. Лука перебрался благополучно; скинул с себя котомку и крикнул Палатову; “иди, не бойсь!” Палатов стал пробираться по дереву так же осторожно, как Лука; перешел уже больше половины речки; оставалось две сажени, но это были самые трудные две саже­ ни; надломленная вершина под тяжестью Палатова и под напором воды так много осела, вода так сер­ дито трясла ее, что, казалось, будто и Палатова трясла самая злая лихорадка. Палатов подавался медлен­ но, шаг — не более вершка. Напором воды начало вершину выгибать... — Скорей, Матвей!.. Но вдруг — крах! и вершина переломилась... Палатов поле­ тел навзничь в воду... “Держись”!.. Вода понесла обе половины кедра и Палатова... Лука был уже в десяти саженях ниже перехода и, ухватясь левою рукой за росшую над водой талину, спрыгнул в воду, схватил правой несшегося стрелой по воде Палато­ ва за ворот и выбросил его на берег. Вершина кедра ударила Луку в спину и понеслась дальше... — Ну, вот и покупались, — говорил Лука, вы­ ползая на берег. Поплавал... А хотел еще плыть по большой реке. Эх ты!.. Палатов стоял на берегу. Вода скатывалась с него ручьями, он дрожал от холода. Тропа шла по болотистой долине вниз по тече­ нию речки. К закату солнца они подошли к устью речки, впадающей в знакомую уже нам реку, и от­ правились вниз по течению. Пройдя немного бере­ гом, они услышали в полугоре стук топора. Чем дальше они подавались вперед, тем яснее становил­ ся стук. Наконец, между стволами обгоревших су­ хих деревьев они увидели на скате горы двух че­ ловек, которые срубали деревья, третий тащил очи­ щенное бревно под гору к реке, а четвертый сидел на пне, склонив голову. — Плот хотят строить, — заметил Лука. Подо­ шли ближе. Арапка с громким лаем бросился впе­ ред. Два лесоруба побежали в гору, в лес, третий, что тащил бревна, остановился, стал присматриваться и закричал своим товарищам: — “Чего вы испуга­ лись? Воротитесь, — это наши!” Только четвер­ тый сидел на пне, не шевелясь. Окликнувший то­ варищей рабочий внимательно рассматривал под­ ходивших к нему путников и, вдруг ударив себя руками по бедрам, с каким-то восторгом закричал: — Лука! На силу узнал... Здорово, брат Лука! Куды тебя Бог несет? Лука с Палатовым подошел к этому рабочему и посмотрел ему в запачканное сажей лицо. - Д а это ты, Спиридон? — Я, брат Лука, как есть — я! — Ну, здравствуй! Ты у кого нынче? — У Ковалева, брат... чтоб ему подохнугь! С горы подошли еще двое рабочих и поздоро­ вались. Один тоже назвал Луку по имени. — Вы от кого? — спросил Лука. — От Дранковского. — Вас ждут на Гремучем, — заметил Палатов. — Пусть их ждут там, а мы здесь. Солнце закатилось за гору. Наступил тихий, про­ хладный вечер. Наши путники остались ночевать с новыми товарищами; составилась партия беглецов в шесть человек. У Спиридона нашлось несколько фунтов вяленого мяса и немного крупы. Лука взял­ ся сварить “добрый суп”, разрубил мясо на мелкие куски, разложил с крупой в три котелка, пошел в гору, нарвал молодой черемши*, накрошил и ссыпал в те же котелки. И действительно, суп с черемшей вышел хороший, по крайней мере, на вкус усталых и голодных беглецов. Только Палатову что-то не елось. Около костра шли разговоры: кто и когда бе­ жал с прииска, как шли, какие были приключения. Оказалось, что у других беглецов также были по­ будительные причины. — Хозяин наш, рассказывал Спиридон, — как намыл нонись на сорок человек три пуда золота, так и не подступайся, такой барин стал: ходит — руки в карманы, нос эдак кверху задирает, разгова­ ривать ни с кем не хочет. А давно ли фельдше- ришком был. Станешь выписку просить; ты одно просишь, а он тебе выпишет чего знает да и бросит листик в глаза: получай, говорит, чего дают. Нанял по себе какого-то служащего, целый день, как со­ бака, на всех лается, а то и в шею закатит. За сп о ­ ришь — урок большой, а он идет жаловаться хозяину, * Ч е р е м ш а — иначе колба, трава, употребляемая на приисках от цинги.