Горница, 1998, № 2

VII. БЕГЛЕЦЫ И МЕДВЕДЬ Г ремучее зимовье стоит на берегу неширокой, но быстрой таежной реки, сжатой с обеих сторон высокими горами. Впереди, насупротив зи­ мовья, поднимается из воды высокая отвесная скала, вершина которой оканчивается зубцами башен при­ чудливой формы. У подножия скалы вечно шумит и пенится река, разбиваясь о каменья. Позади зи­ мовья, как бы сторонясь подальше от скалы, растя­ нулись полукругом высокие горы, покрытые гус­ тым хвойным лесом, и образовали широкую поляну, на которой и построено зимовье, получившее свое название от шума и грома воды. Зимовье это со ­ стоит из дома, в одной половине которого живет зимовщик, а другая содержится чистою для при­ езда золотопромышленников и их служащих; с одной стороны дома построена казарма, в кото­ рой останавливаются рабочие, когда идут на при­ иски и выходят с них. Рядом с казармой устроен на столбах небольшой навес — кашеварня, где рабочие приготовляют себе пищу. С другой сто­ роны дома стоит амбар, в котором хранятся съес­ тные припасы зимовщика и небольшой запас хлеба золотопромышленников для выдачи рабочим. З а амбаром устроены дворы, а за ними станок, в ко­ тором подковывают лошадей. Если к этому при­ бавить еще новую баню, которую устроил для себя зимовщик на берегу реки, то тем и закончится вся постройка на Гремучем зимовье. Шестнадцатого мая на поляне Гремучего зи ­ мовья видна была зелень; тальник, росший по берегу реки, начинал развертывать почку; черемуха и ряби­ на, разбросанные по поляне кусками, тоже начинали набирать почку. П о всем признакам здесь начина­ лась весна. Позади зимовья паслись две лошади и две коровы и чинно расхаживала с семейством вис­ лоухая свинья, выбирая место, где бы удобней распа­ хать своим пятаком влажную землю. Во дворе ры­ лись в навозе куры. Перед домом, растянувшись на песке, лежало полдюжины больших собак; столько же босых, всклокоченных ребят бегало и ползало по песку, играя с щенятами. Был полдень, солнце при­ гревало по-весеннему... Вдруг собаки залились гром­ ким лаем, бросились к берегу и поскакали вдоль его вверх по реке; щенята пустились за ними же, нежно тявкая молодыми голосками; ребята закричали: мед­ ведь идет!” и стреканули в дом; испугали на крыль­ це сладко дремавшего кота, который мигом вскочил по углу на дом и, подняв поленом хвост, спокойно расхаживал по крыше. На песке остался один го­ довой карапуз, который не умел еще бегать, зато мастер был кричать и кричал изо всей силы; лоша­ ди, навострив уши, смотрели по направлению лая собак, коровы флегматически жевали траву, куры кудахтали; только свинья, не обращая ни на кого внимания, копала землю. И з дома вышел в одном белье высокий, здоро­ вый мужик и, не обращая внимания на крик ребен­ ка, пошел на берег, приложил руку ко лбу козырь­ ком и стал всматриваться вдаль, за реку. “Л о-о- дку!”— едва доносилось с верху реки. — “ Кого еще там принесло!” — проговорил мужик и пошел в дом одеваться, захватив по пути сынишку. М у ­ жик этот был зимовщик Трифон Иванович, по про­ званию Пехтерь. Он несколько лет тому назад слу­ жил конюхом у одного золотопромышленника и так угодил ему, что тот упросил других золотопромыш­ ленников сделать Пехтеря зимовщиком. Пехтерь женился и счастливо зажил на Гремучем зимовье, плодя — от нечего делать — ребятишек. Он здесь жил и зиму, и лето со своим семейством, вдали от всего живого. Летом еще было развлечение: часто приезжали золотопромышленники и служащие, Пех­ терь подавал им самовар и, проводив гостей, шел ловить рыбу или стрелять глухарей. Случалось ему и с медведем встречаться; он не раз сражался с этим хозяином тайги и одолевал его с помощью собак. Зимой же скука была невыносимая: до января меся­ ца, кроме домашних, ни одной живой души не уви­ дишь. В январе по глубокому снегу проминали до ­ рогу на прииски, и являлись сначала конюха, а потом проходили партии рабочих и транспорты с хлебом и товаром. Зато осенью, когда выходили рабочие с приисков, Пехтерю некогда было скучать и дремать; он по целым дням не спал: одному продай белого хлеба, другому молока, третьему яиц, четвертому рыбы, пятому спирта... а больше всего спрашивали спир­ та... Пехтерь брал рукавицы, бродни, голяшки , сапо­ ги и золото, сбывал все это золотопромышленни- кам-арендаторам и наживал хорошие деньги. Одевшись на скорую руку, Пехтерь захватил от крыльца весло и шест и пошел на берег; спустил на воду лодку, стал в нее и, упираясь в дно реки шестом, начал подниматься, придерживаясь берега, вверх по реке. Подавшись сажень на сто вперед, Пехтерь увидел на другом берегу двух человек и собаку и, крикнув им: “идите ниже к камню” — бросил шест на дно лодки, взял весло и начал про­ ворно гресть то с той, то с другой стороны. Пере­ правившись и увидев путников, он воскликнул: — На-те леший! Да это ты, Лука! Куды ты это пошел? — В деревню. — Да што ты вздумал! Никогда тебя не видал в таку пору? — Так... вздумали с товарищем да с Арапкой и пошли; кто мне может запретить!., хе! — сказал Хохол.