Горница, 1998, № 2

Рабочие потолковали между собою немного, по­ советовались, и из толпы вышел Недорез. — Мы согласны работать, ваше почтение, — сказал Недорез: — пошто не работать, только бы нас не обижали. — Все согласны? — спросил урядник. — Все, — отвечали рабочие. — Ну, смотрите же, ребята, никаких притесне­ ний не будет, только бы с вашей стороны было все тихо, смирно. Хозяина вы должны слушать по за ­ кону, до тех пор пока не приедет исправник, а там уже можете говорить исправнику, что знаете. Окончив речь, урядник распорядился подать пор­ цию. Крученый принес и поставил на крыльце боль­ шую кадку, влил в нее полведра спирту и ведро воды, разболтал палкой, почерпнул большой стакан и сказал: "подходи"! Рабочие один за другим подходили и выпива­ ли. Одни говорили: “Царство Небесное Дмитрию”, другие опрокидывали стакан, молча, с жадностью. После порции понятые вошли в хозяйский дом; урядник пригласил их в кабинет и почитал им акт осмотра трупа Горемычного. Шнипер в это время вышел в другую комнату. — Так ли написано? — спросил урядник. — Так, ваше почтение, — ответили понятые. — Попросите Федора Григорьевича подписать за вас. Понятые дали Крученому руки и вышли, за ис­ ключением Недореза, который торопливо пробрал­ ся в комнату Шнипера и спросил его: — Как бы, Протас Протасыч, не вышло чего? Я подписал удостоверение и урядникову бумагу. — Не бойся, Фома, эта бумага у меня останется, — ответил Шнипер, — причем подал Недорезу еще стакан вина и сунул бутылку за пазуху. Шнипер торжествовал. Он как будто бы по­ молодел ле г на десять: шутил с урядником, расска­ зывал ему разные анекдоты и в то же время заиг­ рывал с Феофилой Герасимовной, которая собира­ ла ужинать. З а ужином Шнипер усердно угощал урядника всеми винами, расхваливал как вина, так и самого урядника. Лицо Шнипера сияло в это время неподдельной радостью, начиная со впалых щек и кончая блестящей лысиной. — Ну, Лазарь Иванович, не забуду я тебе ни­ когда, по гроб жизни твоей. Все кончилось благополучно. Была ночь. На прииске было все погружено во мрак, только мель­ кали огарки кое-где в казарме, где беседовали не­ много навеселе рабочие, наконец, и эти огарки по­ тухли. Изредка от дома Шнипера проходил кто-ни­ будь из конюхов, получив распоряжение пригото­ вить завтра уряднику чуть свет лошадей. Было поздно. Вдруг двери пекарни отворились с шумом и из нее вышел, едва передвигая ноги, Недорез в сопровождении Федоры мукосейки. — Да ты держись хоть на ногах-то, дьявол, ведь хреснешься! — говорила таежная дама в пудреной прическе, нахлобучивая шапку своему кавалеру. — Ничаво, не бойсь! — сказал хрипло Недорез и сделал несколько шагов во мрак, как вдруг он споткнулся и полетел в какой-то овраг и затем очутился в луже. Сначала он был озадачен, затем, ощупав мокрую почву, он сел и с чего-то заорал песню... Язык его был пьяный, горло несло какие- то дикие звуки... Петь ему надоело, и вдруг, сделав усилие вытащить из тины завязший бродень и по­ чувствовав бессилие, он заорал благим матом на весь прииск: "караул!” Долго тянул Недорез этот вопль о помощи, так что устал. Наконец-то послышалась шаги, кто-то подошел к нему и приподнял его. — Это кто? Крученый, это ты? — пробурчал Недорез и налег всем туловищем на избавителя. — Да ну, крепись, дьявол, на ногах, иначе брошу! — сказал вышедший на крик Палатов, которого Недорез принял за друга своего Крученого. — Ловко мы шаркнули, — бормотал Н ед о ­ рез: — спасибо Протасу Протасычу, ловко он их надул, чалдонов. Свидетельство-то... ха-ха-ха... Ну, чалдоны подписали! Ха-ха-ха! — разливался Н е ­ дорез. — Чего подписали? Держись на ногах-то, — говорил Палатов, употребляя усилие вывести из ов­ рага пьяного. — Всех, всех надули, только я да ты знаем. Ха- ха-ха! Урядник-то на нашей стороне. Они не зна­ ют, что ахт-то подменили. И исправник — тю! Дожидайся! Приедет! Ха-ха-ха! — продолжал пья­ ный Недорез открывать свои тайны. Но вдруг после исповеди своей он почувствовал, что поддерживав­ шая его рука бросила его, и он смаху полетел куба­ рем и очутился опять в той же луже. Сначала озадаченный, он снова почувствовал около себя сырость и, не зная, сон ли с ним был, или действительно Крученый его оставил, разразился проклятиями, а потом опять завыл свой монотон­ ный “караул!” Но Палатов был уже в хате Хохла, бросив пья­ ного Недореза. Он был озадачен, поражен, кровь его кипела. Он расхаживал взад и вперед по ма­ ленькой комнате, размахивая руками. Лука спо­ койно лежал на койке. — Я тебе говорю, — горячился Палатов: — что они обманули прииск. Надо дать знать исправ­ нику. — Може и так, — говорил апатично Хохол: — а все же не наше дело. Наша хата с краю.