Горница, 1998, № 2

— Слава Богу, ни одного нет-с. — Положим, не совсем слава Богу... Ну, а как рабочие... с Митькой? — Не дают хоронить. — Ну и пусть их гноят. — Разумеется, если бы сгноили — лучше, зна- ков не будет. — И так не будет знаков... обязательно. Н е ­ ужели вы думаете, Семен Иванович, что я допущу до того, чтобы его стали потрошить? Вот посмотрите... Шнипер встал из-за стола, пошел в кабинет, вынес оттуда удостоверение и подал Волоскову. — Вот почитайте-ко. Волосков прочитал удостоверение и, возвращая его Шниперу, спросил: — Разве похоронят по этому? — А то как бы вы думали! Да у нас, на приис­ ках, — сказал, улыбаясь, Шнипер: — голову отруби, да напиши удостоверение, что умер волею Божиею — и то похоронят. Тольки знаешь что, Семен Иванович, — продолжал Шнипер: — мене нужно бы еще... Не желаете ли еще чаю? — Нет-с, благодарю! — Ну, так пожалуйте водочки, — угощал Шни­ пер. — Знаешь ли, Семен Иванович, — продол­ жал Шнипер прерванный за чаем разговор: — мене нужно еще удостоверение от тебе, не для на­ чальства, а так, на всякий случай. — Какое удостоверение? — О болезни этого Горемычного — настоя­ щая фамилия его Синицын. Скажи по совести, ведь он действительно был болен? Я сам замечал это... — Да . у него малокровие или сердцебиение. 1 олько вы сами не велели говорить им о болезнях, а приказали говорить, что все здоровы. — Ну вот! Мене тольки и нужно... Напишите так: было малокровие или сердцебиение — и больше ничего. — Это можно,— согласился Волосков и по­ шел вместе с Шнипером в кабинет. Скоро было V . ТАЕЖ НО Е П ятнадцатого мая, в полдень, конюх Роман Перфильев залез на двор подбросить лоша­ дям сенца и увидел вдали двух всадников, спускав­ шихся с горы к прииску. "Должно быть, урядник едет", — проговорил про себя Перфильев и стал сбрасывать сено через отверстие, устроенное в крыше. Вскоре всадники подъехали к стану. Стая собак бро­ силась с лаем к ним навстречу. И з -за амбаров пока­ залась сначала здоровая фигура военного с громад­ ными усищами, сидевшего на сивом коне, а потом вынырнул маленький, проворный казак Благодатного прииска. Всадники подъехали к крыльцу хозяйского выведено на бумаге нетвердым почерком: “анимея и анервизм”... — ”Ого! Какие болезни знает”, — подумал Шнипер. — Ну, теперь выпить пожалуйте, Семен Ивано­ вич. Мене уж извините, я не пью. Но Семен Иванович не нуждался в поощрении. — Теперь знаешь, Семен Иванович, как мы будем лечить больных? — говорил Шнипер охме­ левшему Волоскову. Семен Иванович сидел на табурете у стола с винами и, задрав кверху голову, вопросительно смот­ рел на Шнипера посоловевшими глазами. — Ты видел в аптеке горчичное масло? — Видел. Да на черта ты его много купил? — А вот догадайся-ко. Да где тебе! Ты не знаешь наших порядков... А вот я тебе научу. — Ну, научи. — Как придет к тебе больной, ты возьми да и состряпай горчичник и полей его этим маслом, да пришлепай больному на такое место, чтобы его хва­ тило за живое... Так он так стриганет от тебе, что ты его в другой раз и не увидишь в больнице! — Ха-ха-ха! — разразился Волосков громким, неудержимым смехом, так что закачался весь, отки­ нулся назад, ударился головой в (заму, вышиб стекло, согнулся, схватился за живот и продолжал хохотать, приговаривая: — Ну, и проказник же ты, Протас Протасович... Горчичное масло...стриганет... Ох, уморил ты меня! — Вам, Семен Иванович, поди спать хочется? — неожиданно спросила Феофила Герасимовна. — Уже поздно на дворе... — Нет, я еще выпью... А впрочем... это на дорогу... пора... Выпив на дорогу, Волосков попрощался с Шнипе­ ром и, покачиваясь из стороны в сторону, отправился спать в свою квартиру, в больницу. Ночь была темная. Волосков шел прямо по грязи и, смеясь, повторял про себя: “горчичное масло... пришлепай... стриганет!” СЛЕДСТВИЕ дома. Первая встретила их на крыльце Феофила Ге­ расимовна. — А! Лазарь Иванович! Здравствуйте, батюшка! Мы давно вас ждем, — приветствовала хозяйка гостя. — Ну, вот мы и приехали, — проговорил Л а ­ зарь Иванович, соскакивая с коня и передавая его казаку. — Что, разве соскучилась без меня? — Как же, батюшка... Да ты все полнеешь и хорошеешь, Лазарь Иванович! Смотри-ко, лицо ка­ кое у тебя: ей-Богу, если приткнуть лучинку, загорит­ ся! Чтоб моему мужу быть такому, — наговаривала Феофила Герасимовна, отворяя гостю двери.