Настоящее, 1928, №9

ТАНИНЫ ЧАСТУШКИ * * * Студенческие вечера. Есть три темы, на которых стро- ются обычно наши живгазеты . Это— иссохший над книгами академист, прозаседавшийся общественник и сдающий зачеты «на арапа» трепач. Это три основных типа студентов. Путем их скрещивания получают всех остальных. Эти три типа не ­ пременно вывЩ ятся авторами тек ­ стов в каждой живой газете. Сме­ лые новаторы решаются иногда брюки заменить юбкой. Нелепый факультетский шовинизм до сих пор дает себя знать. Хоз- правфаковцы, взявшись под руки, бродят по коридору и орут: «Медики и педики— Ребята ничего, Ну, а хозправфаковцы— Ребята прямо во!». Другие факультеты склонны счи­ тать этих «ребят прямо во» треп а ­ чами и бездельниками. Х о зправф а­ ковцы, в свою очередь, находят пед- факовцев бесцветными, сухими, ли­ шенными индивидуальности. О мед­ факе отзываются, как о факультете «буржуазном», намекая на процент «прочих». Общевузовские вечера только очень ехидный человек рискнет вслух назвать «вечерами смычки». Все чаще вздыхают ребята о «семей­ ных вечерах»—одного курса, одного отделения. * * * Программа кончена. Что делать? Коля-химик зовет в буфет. В б у ­ фете только пиво, но у Коли в к а р ­ мане кое-что покрепче, и он сдела ­ ет «ерша». Правовичек, по прозванию Джон Грей, тянет в залу , где танцуют: — Там одна фармацевточка—д е ­ вочка на—ю! Гудит бас похожего на мачту До- стань-Воробушка: «Плюнь! Всякий танец — фокс- тротт в зародыше. Будем петь «Бу­ денного». Не Н« Не В маленькой комнатке красный уголок. В дни вечеров газеты и ж ур ­ налы в шкафу под замком. Однако, в уголке сидит кучка студентов и внимательно слушает. Я подсел и тоже стал слушать. — ...Одна у него слабость: ж ен ­ ский пол. Если придет какая зачет сдавать, да еще кофту с короткими рукавами наденет,—ну, хоть какую чушь пори—поставит ей зачет... Был у нас студент один: маленький, в о ­ лосы долгие. И фамилия-то у него была такая бесполая: Иванюк. Ну и вот...—ха-ха!—достал он платье без рукавов , на голову платочек н авя ­ зал... прибавил, где надо, и пошел к нему. Приходит—тот сразу заер зал на стуле, очки протирает... * * * На товарищеской вечеринке про ­ износят тост: — Итак, братцы,—выпьем за к у л ь ­ турную революцию. Иркутск. О том, как Таня собирала частуш­ ки, она рассказывала попросту. — Чего-ж тут мудрого? К приме­ ру, стою я на покосе. Устала. Жара с ног сбивает. Спина болит, руки болят, будто стягом избил кто. Вдруг кукушка затосковала — мне сразу на язык пало, и я запела — Горемычная кукушечка, Не ты ли мне сестра? Сколько горя и заботы Мне с собою принесла? А другой раз на вечорке ра зой ­ дусь. Какая девка задается — живо обрежу. * * * Теперь Таня живет в городе. Д о ­ машняя работница. По вечерам, когда хозяева уходят в театр , Таня садится на подокон­ ник, слушает шелесты тополей, про ­ пыленных и прожженных за день истеричным городским солнцем, и поет. Частушек она знает много, на це­ лую книгу хватит. Иные занесены переселенцами в ее деревню , иные сама сочинила. * * * Пятистенный новый дом — Скоро, скоро буду в нем, Без всякого смеху Меня считают за сноху. Меня сватали сваты В хорошее место, Да папаша отказал — Молода невеста. Не гналась, не буду гнаться, Не буду надеяться, Где любовь моя родилась, Никуда не денется. Говорила я папаше — Не руби зеленый сад, Отдадите меня замуж Не воротите назад. Дует ветер, дует ветер, Сосны в землю клонятся, У меня миленка нет, Желаю познакомиться. Я надену сетку редку, Завяж у концы назад, Я с миленком рядом сяду, Никому не указать. Возле речки я ходила, В речку камень бухала, Под гармошку подпевала, А под бубен ухала. Милый бросил, — наплевать, На примете еще пять. Неужели из пяти Мне такого не найти? Старый месяц в землю сходит, Новый нарождается , Старый миленький бросает, Новый называется. ЛАРИСА КРЫМСКАЯ Изменил милый словечку — Жалыпе маменьки отца, А я, дура , подарила За измену два кольца. У меня миленка два Шикарно одеваются, У обоих на картузе Кудри завиваются. Ходи, миленький, почаще, Я дорожку укажу , Я на каждую на елочку Платочек повяжу. Шелковый ты, мой платочек, Не пошел на добрый путь, Шелковым моим платочком Сапоги, калоши трут. Что ты, милый, р е д к о .ходишь, Во неделю один раз? Тебе кажется далеко ,— Приходи, живи у нас. Гляну, гляну по народу ,— Миленочка не видать, Я повесила головушку—■ Не весело гулять. Отчего-ж я исхудала, Моя жизнь печальная? Отчего-ж я исхудала, Моя жизнь печальная? На дворе полынь скрутилась Пополам с крапивою, Лучше-б, лучше-б я родилась Бедной, да счастливою. г(с >{« Таня родом из глухой притаеж ­ ной деревни. У них там почти кер- жачьи обычаи. Девичья честь высо­ ко ценится. Промах не прощается. Свадьбы совершаются по-особенно­ му — дико. После заключения брака жених с невестой должны демонстрировать свое первое физическое сближение на глазах отца и матери, крестного и крестной. Если невеста с повинкой, ее хватают, завертывают в грязны е половики, с гиканьем, с улюлю ­ каньем тащ ат в стайку и бросают там в назем. На ворота нацепляют старое к о л е ­ со, в него продевают палку, на к о ­ торой мотается белый платок—п о ­ зорный знак дурной свадьбы. На четвертях с самогоном кр асу ­ ются тоже такие же позорные зн а ­ ки. — Теперь по-иному и у нас стало, — рассказывает Таня. —- Как п ри ­ шли ребята с Красной армии, так повернули все. Старики их ругают , ну, да, что поделаешь? Выйдет жених, скажет, что н еве ­ сту в зял честную, сам н авяж ет на четверть с вином бант и — гуляйте , гости дорогие. Девки теперь очень довольны . Прежде, бывало, замуж идет — как на бойню, — которые болели даж е со страху перед свадьбой. * * -Т Мне сказали про миленка — Худенький, да маленький, А я нынче поглядела — Он, как цветик, аленький. Узнавай меня, миленок, На широкой полосе, Буду в беленькой кофтеночке И ленточка в косе. Моя русая коса Ленточкой алеется, У меня, у молодой, Матанечка имеется. У меня на сердце есть Неизлечимая болесть, Докторам не излечить, Кого люблю — не разлучить. У ворот собачка лает, Маленький щененочек, У гармошечку играют — Пляшет мой миленочек. Потеряла я колечко Ни в сусеке, ни в муке, Очутилося колечко У миленка на руке. Со мной миленький стоял Божился , уговаривал , Клялся небом и землей — Будешь, милая, за мной. Давай, миленький, сменяемся Серебряным кольцом, Если ты о нем забудеш ь , То засохнеш ь под венцом. Не ходи ты нараспашку , Земляничника моя, Не носи белу рубашку , Я и так люблю тебя . Шура, Шура, Шурочка, Тебя любить не шуточка, У нас, у вас, огонь погас, Заругают , Шура, нас. Юбка синя, юбка синя, Юбка раскошеная, Не могу его забыть , Словно присушеная. Не кукуй, кукуш ка сера, Не заботь головушки , Не волнуй мово сердечка Мы с тобой сиротушки. Ты, подруж енька моя, Будь родима моя мать, Мы с миленочком раздорились. Сведи ты нас опять. Говорила — не заплачу По любови никогда, Покатились мои слезки, Как по зеркалу вода.