Настоящее, 1928, №3

МАРТ* 1 9 2 8 И нам неприятно сознавать, что не­ которые наши рисунки непонятны. Но действительно ли они непо­ нятны? Может быть, они просто не­ привычны? Разве плохие, размалеванные крас­ ками картинки, которые продаются на базарах, понятнее наших рисун­ ков? Многие покупают эти картин­ ки с намалеванными невероятными медведями, лебедями и березками, уплачивают за них сравнительно большие деньги и вешают их на стены, чтобы портить себе вкус. И никто не говорит, что эти сквер­ ные картинки непонятны. Многие вещи, кажущиеся непо­ нятными, становятся понятными, когда, вместо того, чтобы, мельком взглянув на них, подумать: «Не по­ нимаю! Чорт знает, какая ерунда нарисована»,—начинают вниматель­ но присматриваться к ним и ставят себе вопрос: почему так сделано? Я уже говорил, что художник-гра­ фик стремится говорить с читателем сжатым языком линий и пятен. Поговорим о некоторых рисунках нашего журнала. Самыми характерными и «непо­ нятными» работами в первом номе­ ре «Настоящего» были работы А. Заковряшина. Основное в них не­ понятное зрителю—это отсутствие обычных контуров (очертаний, предмета и перспективы. Художник по-своему подходил к изображению предметов. Он хотел быть лаконичным, то- есть небольшим количеством средств добиться выразительности. Поэтому в обложке первого номера он опе­ рирует черными плоскостями, обоз­ начая ими дома, легкой контуров- кой лошадей, людей старается до­ биться контраста между небоскре­ бами и обыкновенной извозной упряжкой. Вполне законно строить такой контраст черной плоскостью и тонкой линией, беря эти два мо­ мента, как основное выражение идей журнала—показывать жизнь, как она есть. г То же самое можно сказать о ри­ сунках «Извозчику взгрустнулось», о «Бабе с ведрами», о «Шамане», о линогравюре Уфимцева «У Балхаш­ ского озера», о «Китайце», где ху­ дожники, имея возможность поста­ вить много пятен, линий, обозна чить целую кучу деталей, отказы­ ваются от этого и используют для выражения небольшое количество Деталей, которые наиболее характе­ ризуют предмет. Заковряшин, например, ставит се­ бе задачу передать движенье пред­ мета и удачно это разрешает в «Шамане», подчеркивая движения черным кругом, контуром белых и черных линий. Он делает в облож­ ке, в «Гладильщике» в «Китайце-са- пожнике» необычную перспективу— снизу вверх или сверху вниз—и это делается в целях показать предмет для зрителя с необычной, новой, заостряющей внимание стороны, а главным образом, разрешается за­ дача динамики (движения) предме­ тов. Это очень трудная задача, и, мо­ жет быть, Заковряшиным она реше­ на не вполне удачно, но те элементы выражения (плоскость, отвлечение от предметов, их деталей, сдвиги, пересечение, просвечивание одного предмета через другой) являются, пожалуй, единственными способами выражения динамики. В. Уфимцев в своих работах— «У Балхашского озера», «Музыкан­ ты», «Киргизка» показывает, как можно выразить, придерживаясь за­ конов, по которым строится вещь (равновесие, приятная игра черного и белого), мысль, впечатление от ви­ денного в Казакстане. Формально ценным в его работах является искание примитива (предельной простоты). Примитив—основное, к чему дол­ жен стремиться художник. Прими­ тив—это примерно, то же самое, что идея в изобретении какой-ни­ будь машины, и Уфимцев, надо ему отдать должное, добивается прими­ тива, и его вещи При всей неслож­ ности, при детской как будто бы ма­ нере, дают чувствовать изображае­ мое, В «Музыкантах» Уфимцев очень сильно и, по-моему, очень по­ нятно передает простыми незатей­ ливыми пятнами характерные для узбеков формы и линии. Это ясно для всякого, кто был в чайхане и ви­ дел поющих, и играющих узбеков. Художник Чевалков, связанный с Ойротией, в «Кошмовалах» хочет сказать то же самое и так же, как говорит Уфимцев. Могут сказать, что непонятен ри­ сунок Ивакина—«Ночной страх», где художник изобразил настроение человека, идущего ночью по глухой пустынной улице. Почему такие большие ноги и та­ кой маленький человек? Разве так в жизни бывает? Без сомнения, не бывает. Но если бы художник тему «Ночной страх» стал толковать обычной реалистической манерой с соблюдением пропорций, перспекти­ вы и прочих приемов, то тема «Ноч­ ной страх» была бы превращена в скучный рисунок. Тема очень сложная, и художник выходит из положения, прибегая к преувеличениям, отбрасывая в сто­ рону «как И жизни бывает» и изо­ бражая то, что ночной пешеход чув­ ствует. В этом рисунке стоит обра­ тить внимание на запутанные, ко­ лючие кусты под ногами в правой стороне. Я считаю, что в них дан максимум выразительности. Убери­ те их, и впечатление «страха» напо ловину исчезнет. В заключение приходится сказать следующее: об’яснять рисунок «чень трудно. Нужно в основном понять и убе­ диться, что рисунки в новом, непри­ вычном для зрителя виде, делаются при бодром уме и твердой памяти, и что все вложенное в них в смысле формы не есть отсебятина или ори­ гинальничанье, или кривляние, а искание новых форм для выражения действительности. В изобразительном искусстве су­ ществует такой же культурный путь развития, как и в машиностроении. Вы бы посмеялись над человеком, который предложил бы вам запречь лошадей, чтобы отправить пасса жирский состав. Перед нами динамическая эпоха социалистической стройки, и неуже­ ли мы ее стремительный бег будем изображать средствами, которыми изображали отдыхающих барынь в лунных парках? Хакассия ХОЗЯЙКИ Линогравюра А . Заковряшина