Русские сказки Сибири и Дальнего Востока. Волшебные и о животных - 1993

— Нас папа заругат. — Нет, м ы опеть привяжем. Ведь его че жо, сестрица, у его кожа потреска­ лась. М ы потом опеть подвесим его. Но, сняли оне его. Вот он шататся, падат, стоять не может, а узда-то на им. — Ну-ка, сестрица, доведемте его до ручья, попоимте. Он идет, шататся, запинатся, а меныпа сестра жалет его и повела его на поводке, уздечкой етой, поить к ручью. Вот он скрозь зубы б ы дто пил, пил, а сам все назадь заглядыватся. Как бросится он в воду, со всех ног, так и попер — только валы пошли, как он начал чистить. Давай топеря оне сестрицу чистить. — Что нам топеря папа скажет? На тот фарт едет их и папа домой, а уж жеребец-то убежал. — Папа, папа, желебец-то убежал от нас! Недосуг ему с имя ругаться, сделался карасем и догонят его. Митька слышит, что тот догонят, и заделался окунем. Гнался, гнался тот, а догнать не может. Угнались оне с ем в чужой город. И потом на мосточках царская дочь полоскала платочки, к вечеру готовилась. Он и заделался с окуня кольцом золотым и прямо к царской дочере на платочек. Ета царевна от радости, что за суперик попался, и на руку его надела, и не может над ем налюбоваться. А карасю-то не за что схватиться. Царская дочь идет к отцу. — Вот, — говорит, — папа, какие гостинцы мне достались. И все на суперик любуется. — Откуль мне на пальчик такой гостинец достался, точно с неба. А папа ей сказал: — Ну, — говорит, — дорогая моя дочь, етот суперик тебе к радости или к безвременью. Вот как собрался их вечер на беседку, подв ы пили, подзакусили, пошли у их танцы-музыка. Потом слышат, у их кто-то простой деревенской балалайкой под окном играет. Послали деныпика посмотреть. Пришел — объяснил: кто-то новой муз ы кой играт. Прислухались оне — им музыка пондравилась. — Ну-ка, зови в избу! Как зазвали его, чесь чесью здороватся. Содят его в кресла. — Ну-ка, садись играй. Кто см е ялся над его муз ы кой, кто плакал, кто утешался, плясал. Показалась им антересной ета музыка. Как отошел их вечер, надо рашшитовать музыканта. Топеря спрашиват его царь: — Сколько ты с меня возьмешь за вечер? — Ничего и не надо мне, а т олько пущай ваша дочь ондаст мне етот перстень за игру с руки. Царевна даже и говореть не хочет про кольцо. — Пушай папаша хошь половину государства ондает, а я етого суперика не дам. А тот и тышши не берет. Поднялся у их крик и спор. Вот как дочь в ы шла на крыльцо со слезами, заплакала, скинула с пальца перстень: — Как-то я расстанусь. Только скинула кольцо с пальца — сделался перед ей добрый молодец. — Вот что, царевна, я попрошу из милости: ежели уж ваш папаша притес­ нять вас буде т , скинь с пальца, и бросьте с силой об пол. Я расс ы плюсь на мелкие блестяшки, и ты того разу примечай. Одна всех ярче будет лежать, и ты ее каблуком наступи. Я к тебе прильну.