Шеляпин А., Маршал авиации Покрышкин

ТВОРЦЫ ПОБЕДЫ СОВЕТСКАЯ РОССИЯ 17 АПРЕЛЯ 1985 г. № 88 (8739) ОТ РЯДОВОГО ДО МАРШАЛА М а р ш а л а в и а ц и и П о к р ы ш к и н Путь в небо Т . Л 1 ^ г П В В03ДУ*е Покрышкин! ь у д ь у неоа магнитная лента, она сохранила бы на века смертный страх, звучавший в голо сах гитлеровцев, когда наш Покрышкин под нимал свои самолет. Фашистские асы знали что «свидание» с ним всегда сулило очень жаркое Г т ^ аВаНИе>>- МногПе десятки воздушных стер- вятпиков испеклись в объятых пламенем маши нах, посылая проклятья этому неуловимому русскому летчику. Полковник В. Березкин: «Покрышкпна боялись смертельно. В нашем полку, которым командо- вал он в ту пору, хитрили. Механики рисовали на оорту его самолета новые номера, в воздухе он не называл по рацпи своей фамилии, но его оезошиоочно узнавали по «почерку», и гитлеров ские асы, не желая испытывать "судьбу, беспо рядочно разворачивались на свои аэродромы... Было чего бояться. К началу 1945 года на счету трижды Героя Советского Союза Александра По- крышкина было уже около 60 сбитых фашист ских самолетов». Я слушаю Вячеслава Березкина и думаю о том, что журналистское везение все-таки суще ствует. Через несколько минут после того, как началась моя беседа с Александром Ивановичем, в дверь позвонили, и на пороге появились два полковника. Оба — боевые друзья Покрышкина, его ученики. Полковник Вячеслав Березкин в Герой Советского Союза полковник Константин Сухов. Они естественно включились в нашу бе седу, и для меня, бывшего бомбардировщика и нынешнего журналиста, это была большая уда ча, ибо о себе Александр Иванович Покрышкин говорить не очень-то любит. Но говорить все же пришлось. . — Так как же начинался Покрышкин? Какой была его взлетная полоса? Александр Иванович смущенно смотрит на своих друзей: дескать, что поделаешь — придет ся рассказывать. Березкин и Сухов решительно встают на мою сторону: «Конечно, рассказывай, командир!» А. И. Покрышкин: «Детство прошло в Ново сибирске. В двадцатые годы он, наверное, был не лучше и не хуже других провинциальных-го родов. Не слишком сытно, не слишком тепло. Помню, как мать, Ксения Степановна, будила в школу: «Пора, сынок. Побольше прспится — ко бель в хомуте приснится». Представляете этакую страсть? В школе, честно говоря, я хоть и был усердным учеником, однако и озоровал частень ко. Но, может быть, сегодня об этом не надо?» — Не возражаю. Давайте замнем в воспита тельных целях и свернем на авиацию. Когда вам захотелось подняться в небо? А. И. Покрышкин: «В один действительно пре красный день (для меня во всяком случае) в классе услышали, как в небе над городом про ревел самолет. В тот день уроки были сорваны, и все мальчпшки оказались на военном плацу, где он приземлился. Это был самолет, купленный у фирмы «Юнкере» в Германии на деньги, собран ные сибиряками. В те дни он совершал агптаци. онные рейсы по городам Сибири, призывая свои ми средствами помочь созданию советской ави- ацпп. В тот же вечер за ужином я как бы нена роком сказал: «Буду учиться на летчика». Отец, услышав слова сына, потянулся за рем нем. От хорошей порки Сашу спасла бабушка. Она грозно встала между отцом и сыном, власт но сказала: — Не трожь, Иван. . .... Ива и Васильевич не тронул, однако пообещал: — В небо тебя потянуло, стервец? Вот кры ши будешь крыть, фамилию нашу оправдывать. И отец исполнил свою угрозу, определив Сашу в кровельщики. Город рос, поднимались корпу са нового завода, работы хватало. А Саша мечтал о Другой «крыше», о той, что высоко-высоко, и дотянуться до нее можно только спльным и ловким. Занимался спортом, закалял себя. Но с жестяной крыпш в небо не шагнешь. Так и останешься на потеху ребятам тем Покрышки- ным, что крыши кроет. Но будущий летчик уж е тогда не дюбпл нико му уступать. Он собрал свои пожитки и ушел из отчего дома. Фабзавуч Саша одолел легко. А Жилось в те годы трудно, голодно, л хоть из дому-то он ушел, думы о младших братишках не покидали. Ночами, сидя за учебниками, он су ш ил на стекле настольной лампы урезанные от себя ломтпки черного хлеба и временами забе гал домой, чтобы отдать их младшим. Мама уса живала Сашу за стол, потчевала вареной кар тошкой. А тот отнекивался, говорил, что сыт. ■— Вижу, какой ты сытый,— грустно причита ла Ксения Степановна. Много дет спустя, в августе сорок четвертого года, Ксения Степановна, словно винясь за. го лодное Сашино детство, прислала на фропт по сылочку для сына. В ней банка с вареньем, шер стяные носки, связанные ей), и коротенькая записка: «Сашенька, варенье ты съешь и друзей угости, а носки обязательно надевай, потому что в воздухе холодно, я знаю». А. И. Покрышкин: «В тот день мы после бое вого вылета пили чай с маминым вареньем. Ча евничали молча: каждый думал о своей ма тери...» Как ж е складывалась биография будущего истребителя? А. И. Покрьппкпн: «Непрямо и непросто. После окончания фабзавуча работал слесарем-лекалъ- щиком. Вечерами для кого танцульки в клу бе, а для меня — учеба в машиностроительном институте, потом авиационное техническое учи лище. Мечтал летать, а стал авиатехником». Лет за шесть до войны Александр Покрышкин встретился с летчиком, будущим дважды Героем Советского Союза Степаном Супруном. Тот, узнав парня поближе, сказал ему: — Ты будешь летать! Такие на земле не за сиживаются. Формула победы К началу Великой Отечественной войны в пет лицах старшего лейтенанта Покрышкпна были уже желанные «птички», полученные' в Качпн- ской авиацпонной школе. Оставались буквально дни до 22 июня. А. И. Покрышкин: «Грозовое было время. Фа шистские самолеты бесперемонно вторгались на нашу территорию и даже, случалось, фотографи ровали нужные объекты. Ох, как чесались руки хорошенько потрепать этих наглецов пли хотя «Цвести солдат вплотную подошли к Моеголею и бросили к его подножию двести знамен немец ких армий, дивизий, полков. Позорных знамен агрессии, разбоя, насилия. Я смотрел на клокочу щую Красную площадь, на плотную стену москвичей и думал: не забудет ли мир, человечество, чего стоила ему 9та победа над гитлеризмомТ Не забудут ли люди, сколько за эти годы было пролито крови, сколько могил рассеяно по земле от Волги до Шпрее я на полях боев во многих странах ЕвропыТ Не забудут!.. Не должки забыть!» Александр ПОКРЫШКИН, ая&меяосец сводного полка 1-го Украинского фронта на Параде Победы 24 июня 1945 года. бы припугнуть. Но нам было строжайше запре щено ввязываться в воздушные бои. Ведь еще в сило был пакт о ненападении, заключенный между СССР и Германией. А тронь мы хоть во лос на голове гитлеровца, п, пожалуйста, готов предлог для войны. Прошло время, прежде чем мы узнали, сколько усилий приложило наше правительство, чтобы предотвратить войну. А в те невыносимо горестные для нас дни мы молча, сжав зубы, с ненавистью смотрели в небб. Но в один из первых дней войны я загнал гитлеровца за Прут и там сбил его. Этр был мои первый «мессер». После того воздушного боя, посадив машину, он устало сел под крылом самолета, отдышался от пережитого волнения и принялся за дело, ко торому но изменял все годы войны: подробно зарисовал в тетради ход этой воздушной схватки. Перед ним стояла вполне конкретная и важная задача: изложить свои мысли, сделать выводы. Ведь они могут пригодиться. Погибнет он—при- дут другие летчики, и им не надо будет начинать с азов. А начинать Покрышкину п его товари щам приходилось именно так, потому что акаде мизм построения воздушного боя на классной доске или в учебном бою коренным образом от личался от реального поединка с врагом, цена которому но «пятерка» за правильный ответ или ва строго выполненную фигуру, а жизнь. Герой Советского Союза полковник К. Сухов: «От поражений на земле Покрышкина спасали победы в воздухе. Уже в первые дни он понял, что вылеты тройкой сковывают маневр, свои же мешают друг другу. Он настаивал на вылетах парой. Ем у . отвечали: «Не положено», «Не по инструкции». Но Покрышкин все-таки сумел до казать свою правоту». А. II. Покрышкин: «Сумел доказать, потому что командиром полка у нас тогда был думаю щий летчик Виктор Петрович Иванов. Он под держал и другую идею — о сопровождении на ших бомбардировщиков строем «этажерка». Но вот беда: после ранения он надолго вышел из строя, новый же командир полка был против но вовведений в тактике действий истребителей, ко торые не предусматривались инструкцией. Я не хочу называть фамилию этого человека. Сейчас это ни к чему. Пусть в памяти близ ких он живет как настоящий летчик. В мо ем же понимании командир должен служить личным примером для подчиненных. До сих пор я преклоняюсь перед исключительным бесстра шием Ивана Семеновича Полбина. Генерал, командир корпуса, дважды Герой Советского Союза, он летал до самого своего смертного часа весной сорок пятого года. Знал, что может по гибнуть, и знал, что яе может не летать. Из людей такой пробы выходят Мастера. Мастера в любом деле — в заводском, сельском, писатель ском, в науке, вообще в жизни». Слушаю Александра Ивановича и пытаюсь представить, кем оа мог стать вне авиации. Ско рее всего, ученым. У него ясный исследователь ский ум, природная склонность к анализу и бес компромиссность в отстаивании своих идей. Хотя надо думать, что коллегам было бы с ним нелегко. Непросто было ему и в авиации.» А. И. Покрышкин: «Логика жизни такова, что в любом коллективе и при любых обстоятель ствах всегда есть человек, думающий, одержи мый, но найдется и чияовнпк, преуспевающий в заботе о себе и о собственном кресле. Это случа лось и в такой тяжелой работе, как война». К. Сухов: «Бои в разгаре, у многих ребят уже ордена, а Покрышкин не «проходит», хотя сбил больше других и вступ ал в бой против четырех и даже шести «мессеров». Был такой случай. Как-то эскадрилья приземлилась рядом с пол ком ПВО. А над ними кружат «юнкерсы». Нам бы заправиться бензином и в воздух. И тут как тут командир полка. Покрышкин к нему: —- Разрешите вылет! — Не разрешаю. У нас своей работы хватит. Александр Иванович приказал нам не поки дать аэродром, ночевали в самолетах. А утром снова пожаловали «гости». Мы тут же взлетели и расстреляли пять «юнкерйов», а остальные, побросав бомбы где попало, подались наутек. Только мы сели, вдруг подъезжают две машины, в одной—командир дивизии полковник Шевчен ко, в другой—наш комполка. Покрышкин доло жил, как было дело. Комдив коротко сказал: «Мо лодцы!» Сколько потов сошло с Покрышкина в каждом боевом вылете? А вылетов было по пять, по шесть в день. Состояние души А война шла своим чередом. Летчики осваива ли приемы воздушного боя, выработанные Покрышкиным, Ему все чаще приходилось рас крывать заветную тетрадку и рассказывать; осо бенно молодым летчикам, когда и что годится в поединке с врагом: где «пике», где «горка», где «бочка», где надо «лечь на крыло». Никакая са мая точная бухгалтерия не подсчитает, сколь ким летчикам наука Покрышкпна помогала по бедить. Я видел эту 8аветную тетрадку. Строго гово ря, это, конечно, но дневник, а скорее глубоко продуманное, душою выстраданное наставление по ведению воздушного боя. На каждой страни це — схемы, в которых пунктирными пли жир ными линпями обозначены и нужный маневр в той пли иной фазе боя, л позиция, с которой удобнее открывать огопь, и еще бог знает что, понятное лишь автору этля схем. Расшифровы вая их, Александр Иванович, как п все летчики, ладонями, «рисует» картину боя, притом с та кой поразительной точностью, что зримо впдишь все детали воздушного боя. А. И. Покрышкин: «А что здесь удивительно го? Опыт набирался но по крупицам, как при нято говорить, а по каплям крови, своей и бое вых друзей... Вот на этой схеме показан маневр, который надо применить после первой же пуле метной очереди противника. Я однажды заметил эту методическую тонкость гитлеровских летчи ков. Они сначала дают очередь, а лотом бьют из пушек. Пришлось искать противоядие этому приему врага. Прошли многие часы боев в небе, прежде чем родилась четкая тактическая форму ла: высота — скорость — маневр — огонь. Это формула победы. Мы никогда не изменяли ей, и она не подводила нас. Вот на этих схемах «нарисован» бой, который мне л моим друзьям пришлось вести под Крас нодаром. В тот день мы вылетели шестеркой на патрулирование. Летели на средней высоте, об зор отличный. Вдруг слышу в наушниках голос «Тигра»—позывной укомандира дивизии: • - В направлении Краснодара идут три девят ки «юнкерсов». Прикройте город. Приняв приказ, мы изменили курс. Вскоре по явились «мессеры», значит, скоро пожалуют и «бомберы». Первому же я распорол «живот», и он рухнул. А мой ведомый, еще необстрелянный летчик, увязался За «мессером». «Атакую, при кройте!» — кричит он мне по рацип. «Прикры ваю, атакуй!». Летчик оказался молодцом. Вто рой очередью он расстрелял гитлеровца. И вдруг вижу группу «мессеров» —догоняют нас. Разво рачиваю самолет и иду на них. Атакой снизу, в «живот», сбиваю ведущего. Остальные поспешно ныряют в облака. А на встречном курсе — новая группа немецких самолетов. Их вдвое больше, чем нас. И уходить нельзя, надо еще хоть немно го продержаться над передним краем. Жаркий был тот бой. Не стану пересказывать его подроб ностей. В нем мой личный счет сбптых самоле тов увеличился на четыре машины. Когда воз вратились на свои аэродром, с удивлением узна ли, что за нашим поединком наблюдал с перед него края командующий ВВС фронта генерал Вершинин. В полк уж е пришла от него радио грамма, в которой командующий приказал пред ставить меня и летчика Крюкова, сбившего в том бою три самолета противника, к боевым орде нам. Я получил ордеп Красного Знамени. Для Александра Ивановича любовь к Роди не — не порыв, а состояние души. Если бы кому- то пришло в голову создать в соответствии с ны нешней.модой математическую модель этого со стояния, пришлось бы заложить в компьютер до вольно много данных. Это и сотни боевых выле тов, п воздушных боев, и десятки сбитых само летов, и мастерство обученных Покрышкиным летчиков... Боюсь, компьютер не справился бы с такой задачей. А. И. Покрышкин: «В сорок третьем году в Краснодаре я был на процессе над изменника ми Родины. Жалкое и постыдное это зрелище 1— предатели. Неподалеку от меня сидел великий наш ппсатель Алексей Николаевич Толстой. В побелевших от волнения руках он сжимал блок нот и карандаш, изредка бросая полные омерзе ния взгляды на скамью, где сидели подсудимые. Когда заседание закончилось, он поднялся п ко ротко сказал: — Мразь. После процесса для нас устроили скромное за столье. Алексей Николаевич подозвал меня: Иди сюда, летчпк. Садпсь рядом, расскажи, как воюешь. Говорил просто, по-отеческл. Ему в ту пору было шестьдесят, мне — тридцать лет. Я расска зал как мог о наших боевых делах; спросил, по чему он не пишет о нас, летчиках. Толстой от ветил: Дело-то у вас уж очень специфическое. Его надо хорошо, профессионально знать, во всем должна быть честность. А то напишешь что-ни будь не так, вы же первые смеяться будете надо мной. К тому ж е мне надо завершить своего Петра... Та памятная встреча с большим писателем и большим человеком помогла мне более четко и на всю жизнь определить мое личное отноше ние к то 1 -т, что мне дорого и что ненавистно. Более всего я ценю в людях честность, больше всего ненавижу предательство, в чем бы оно и где бы оно ни проявлялось—в бою, в дружбе, в любви. Нас так воспитывали, и мы воспринима ли как святой материнский наказ — в плен вра гу не сдаваться. Я твердо знал, что в обойме моего пистолета последняя пуля принадлежит мне. Трижды я вынимал его из кобуры за все годы войны. Два раза, когда меня сбивали н я мог оказаться лицом к лицу с врагом на земле. К счастью, все обошлось, мне удалось пробить ся к своим. И последний раз — уже в мае сорок пятого года. Моя дивизия была под Прагой. Как- то глубокой ночью началась страшная пальба. Я решил, что это гитлеровцы напоролись на на- ших и завязалась перестрелка. Вдруг — телефон ный звонок и истошный голос дежурного офи цера: — Товарищ гвардии полковник! Победа!!! Вы слышите меня? Победа!!! Вот тогда я отдернул шторку ватемнения, раскрыл настежь окно и выиалил в небо всю обойму^ в том числе и ту пулю, которую берег для себя. Теперь нужда в ней отпала.« . Так приходит любовь Когда Покрышкин стал первым* и в то время единственным трижды Героем Советского Сою- 8а, его стали оберегать. На все предложения за нять «оезопасное» место он решительно отвечал: «Хочу летать до победы». А как он нужен был боевой авиации! Судите са ми. Во время Висл0-Оде рекой операции в янва- ре феврале сорок пятого года, когда с р? скис ших аэродромов нельзя было поднять потребите ли, Покрышкин сам оолетал сотни километ ров и нашел-таки выход. Полки его дивизии ста ли взлетать с шоссейной дороги. А последний свой боевой вылет он совершил тогда, когда война уже закончилась. Его дивизия прикрывала танковые армии генералов Рыбалко и Лелюшенко и пя тую гвардейскую армию генерала Жадова, шед шие на выручку восставшей Праге. А. И. Покрышкин: «Для тех, кто сейчас видит войну в кадрах фронтовой кинохроники, она смотрится как непрестанный бой, днем и ночью, без отдыха и сна, с потерями и победами. Это, конечно, не совсем так. Для нас, молодых, она стала на четыре года жизнью, пусть в смертель ных оостоятельствах, но жизнью, в которой на ходилось место всем проявлениям души — геро изму, трудолюбию, доброй шутке, озорству, люб ви наконец». Как очевидец могу подтвердить: и стреби тели - публика вообще-то довольно озорная. Так ведь в служба у них — не соскучишься. Однако сам Покрышкин выпадал нз этого шумного, неуни- вающего племени. Строг, сдержан, даже немно го суров. А бомбардировщики люди солидные, обстоятельные, к самолету шли почти церемони альным шагом. Может быть, сдержанность и некоторая сухо ватость помешали Александру Ивановичу почти до тридцати лет обзавестись семьей. Любовь пришла к нему в середине войны. Заехал как-то Покрышкин в поселок Манас, где в санчасти по сле ранения лечился его друг. В небольшой ком натке увидел он молоденькую медсестру, кото рая сидела за столом л при свете чадящей коп тилки, сделанной из гильзы снаряда, что-то чи тала.^ Посмотрел на девушку бравый летчик... и судьба его решилась. Познакомились: — Саша. — Мария. — А что вы читаете? — «Отверженные». — Не дадите мне почитать? — Пожалуйста. Только верните. — Обязательно. А. И. Покрышкин: «Единственный раз в жи з ни не сдержал слова, обманул. Не вернул книгу ни в следующее свидание, ни в третье, ни в п я тое. «Зачитал» на всю жизнь. Теперь этот роман Гюго—самая ценная книга в нашей домашней библиотеке, а Маша йз Манаса вот уж е пяты й десяток лет верная моя спутница». У Марии Кузьминичны мпого званий: жена, бабушка, теща, свекровь. Но главное ее зва ние — любимая женщина. Хоть и суров Алек сандр Иванович, однако взгляд его, когда он смотрит на Марию Кузьминичну, выдает аса- героя с головой. Мы все еще вели наш неторопливый разговор, когда в комнату заглянула Мария Кузьминич на: — Мальчики, кофе хотите? И обвела нас своими лучистыми глазами, на верное, такими, как и сорок лишним лет на зад. Ведь счастливые женщины не стареют». День первый, день последний А. И. Покрышкин: «Ну что ж е все обо Мне да обо мне. Зцаете, как лихо воевали мои одно полчане? Вот и Слава Березкин, и Костя Сухов... У меня, как, наверное, у каждого советского ист ребителя, была заветная мечта: сбить хоть одно го фашистского гада над Берлином. Родилась она еще в тот миг, когда я в сорок нервом свалил за Прутом первый «мессер».. Но мечта не сбылась. Гитлеровцы с их твердолобой пунктуальностью затвердили свое «ахтунг, ахтунг!» Стоило мне поднять самолет, как они, словно одичалые соба ки, рассыпались в стороны. А вот о Славе Берез кине они знали мало и жестоко поплатились. Только в одном бою в небе Берлина он сбил три самолета врага. И Костю Сухова гитлеровцы плохо знали «в лицо». А зря, надо было знать, ведь не один Покрышкин нес им смерть. Помню, в бою под Герлицем над нашими войсками за висла «рама» и корректировала огонь немецкой артиллерии. Слышу в наушниках голос Кости: — Иду на работу. Сообщите обстановку. Услышав мой ответ, он в считанные минуты свалид «раму», а затем вместе со своим ведо мым Кутлщевым врезался в строй еще из одной «рамы» и четырех «фоккеров». Поработали Сухов л его ведомый хорошо. Еще трй машины, в том числе и «рама»-, горящими факелами пошли к земле. Так Костя оправдал репутацию специа листа но - «рамам». Были, конечно, и потери, горькие и невоспол нимые. Погиб Саша Клубов. Лишь несколько дней не дожил он до сообщения московского ра дио о том, что удостоен второй Золотой Звезды. Не дожил до своей звездной славы Вадим Фаде ев. I ероем Советского Союза он стал при жизни, а получилось — посмертно. Трудно было читать строки этих указов перед строем полка, перед боевыми друзьями погибших героев. Не вернулся с задания Миша Девятаев. И только годы спустя мы узнали, что жив наш од- Лшолчанпн, удостоен звания Героя Советского Союза. Вы, конечно, помните, как он вместе с группой военнопленных увел из-под носа гитле ровцев «хейнкель», сумел поднять незнакомую машину и посадить ужо на своей территории...» Вопрос маршалу авиации: «Что вы считаете своим главным делом в послевоенное время?» А. Л. Покрышкин: «Воспитывать летчиков». Да, мужественная и легкая рука Покрышкина подняла в небо немало летчиков и будущих кос монавтов. По сей день на вооружении советской авпацин тактические схемы воздушного боя, раз работанные нм в те далекие годы, конечно, с уче том развития авиационной техники. На его опыте учились сражаться и летчики других стран. Президент Сирийской Арабской Республики Хафез Асад, сам в прошлом летчик, с восторгом говорил Покрышкину о том, что си рийские пилоты осваивали приемы тактики ис требителя, добытые и отработанные их старшим советским другом в сражениях Великой Отечест венной. Такая же судьба у этого опыта и на Кубе. Фи дель Кастро, когда Александр Иванович был на острове Свободы, подарил ему испанский пере вод книги «Небо войны» и пригласил советско го гостя поохотиться на уток. Об этой охоте на поминает большой цветнбй фотоснимок, вися щий в кабинете Покрышкпна, с автографом Фи деля Кастро. На снимке Фидель Кастро и его брат Рауль увешаны солидными трофеями. — А сколько вы уложили? — интересуюсь я. А. И. Покрышкин: «Я не рискнул принять участие в охоте. Честно говоря, боялся опозо риться. Да к тому же, видимо, отпущенный мне природой азарт я спалил на фронте, охотясь на гитлеровских летчиков». ...Выхожу из квартиры маршала авиации, иду По улице, еще и еще раз перебираю в памяти вехи, даты, подробности жизнп. Нет, счастье не обошло его стороной. За плечами — прекрасная, героическая жизнь. Рядом — дружная семья: за- оотливая Мария Кузьминична, удавшиеся дети (дочь Светлана — искусствовед, сын Александр— океанолог). И счастлива мать, родившая такого сына. Счастлива земля, вырастившая такого за щитника. Счастлив народ, у которого есть такой богатырь разума, воли и духа. Бронза и гранит памятников подвластны времени. Но никогда пе померкнет имя Александра Ивановича Покрыга- кина — нашей русской национальной гордости и славы. Анатолий ШЕЛЯ1ШН. ФАКТЫ БИОГРАФИИ Начало Служба Родился в 1913 году в Ново- николаевске (ныне Новоси бирск) в рабочей семье. Учил ся в школе, работал кровель щиком, окончил ФЗУ при ком байновом заводе (ныне «Сиб- сельмаш»). Работал слесарем- лекалмциком. Окончил Перм ское авиатехническое учили ще, а затем Качинскую авиа школу. В Великую Отечественную войну — командир эскадрильи, командир авиаполка, командир истребительной авиаппонной дивизии. Войну закончил в звании гвардии полковника. После Велпкой Отечествен ной войны окончил Академию имени М. В. Фрунзе и Акаде мию Генерального штаба (обе с золотой медалью), служил на командных должностях в войсках противовоздушной обороны, в 1968—1972 годах — заместитель главнокомандую щего войсками ПВО. В 1972— 1981 гг. — председатель ЦК ДОСААФ СССР. В 1972 г. А. И. Покрышкину присвоено зва ние маршала авиации. Он — кандидат военных наук, член Союза писателей СССР. А. И. Покрыщкин кандидат в члены ЦК КПСС с 1970 года, депутат Верховного Совета СССР с 1946 по 1984 год. Сражения Награды Принимал участие в опера циях по защите южных тер риторий Советского Союза, в обороне Кавказа, Новороссий ска, Малой земли, в осво бождении Кубаип, в Висло- Одерской п Перлннской опера циях, в освобождении Праги. За годы войны совершил бо лее 600 боевых вылетов, участ вовал в 156 воздушных боях, сбил 59 самолетов врага. Трижды Герой Советского Союза. Награжден шестью ор денами Ленина, орденом Ок тябрьской Революции, четырь мя орденами Красного Знаме ни, двумя орденами Суворова II степени, двумя орденами Красной Звезды, орденом «За службу Родине в Вооружен ных Силах СССР» III степени и медалями,* / . ----- О ПОКРЫШКИНЕ Франклин Делано РУЗВЕЛЬТ: «Покрышкин — несомненно, самый выда ющийся летчик второй мировой войны». Маршал Советского Союза Я . С. КОПЕВ: «Он показал себя на фронте не только че • ловеком большой личной храбрости, но и ис• куснсйшим организатором боевых действий... Покрышкин — гордость нашей а виации». Фидель КАСТРО РУС: «Маршал авиации трижды Герой Советско го Союза Александр Покрышкин — мой ува- жасмый и любимый друг. К чему оорпи^ены самые глубокие чувства любви и симпатии всего кубинского народа». Маршал Советского Союза А . М. ВАСИ- ЛЕВСКИП: «Разрешите искренне, от всей души побла годарить Вас, Александр Иванович, за все то огромное, чудесное, что вы содеяли в деле защиты Советской Родины и деле дальней шего укрепления наших героических Воору женных Сил».

Шеляпин А., Маршал авиации Покрышкин_Сов. Россия.-1985.-№88.-с.4